Княжна Мстиславская

Оставив мальчика и княжну, он метнулся обратно во двор. Растворив ворота, есаул отвязал своего скакуна, выехал на улицу. Огляделся, никого. Соскочив на землю, он через калитку забежал обратно и закрыл ворота изнутри на засов. Потом намётом погнал в объезд усадьбы, всё время озираясь по сторонам. Но никакой погони или переполоха Егор не заметил.

Вскоре пять всадников лёгкой рысью переулками стали уходить из Москвы. Дмитрия вёз Ефим, усадив мальчонку перед собой и укутав его в свой казацкий башлык. Свои девичьи вещи Ирина не дала бросить. Их сложили в мешок и сейчас он болтался у седла Яши. Ехали молча. Солнце ещё было высоко, на улицах прохожие поглядывали на верховых, но пальцем никто не тыкал. Едут куда-то казаки по своим делам, сынишка чей-то у них. Ну и пусть себе скачут.

На выезде из города миновали большущий обоз, шедший в Москву. Сидевший на возу купчина равнодушно глянул на всадников и зевнул.

Выехав на вечерний Серпуховской тракт, казаки послали коней галопом по пустой дороге. Дмитрий молчал, только глазёнки мальчугана сверкали. Он никогда ещё не ездил верхом на лошади и ему это понравилось.

Отъехав версты четыре, они услыхали пушечный выстрел, а затем донёсся ещё один.

- Это приказ рогатки ставить, - крикнул Егору Арефий. - Кого-то ловить приказал наш государь. Нас наверное.

- Вряд ли, - отмахнулся Егор. – Нас-то за что? Но поспешать надо, а то попадём на чужую карусель, не спрыгнем.

Казаки помчались дальше. Ирина порозовела, ей нравилось вот так нестись на быстрой лошади, она впервые в жизни почувствовала себя свободной. А рядом был самый надёжный, красивый и суровый защитник – есаул Егор.

- Йёё! – закричала княжна и засмеялась. Все свои страхи она оставила за спиной.

Суматоха в Кремле была недолгой, стрельцы и прочие - люди военные, привыкли действовать быстро. Только пушки ударили, подавая знак, чтобы рогатками закрыли въезд и выезд из Москвы, а к Ермакову двору на Скородум полетели конные ватаги, стрельцов двадцать, кто под рукой в Кремле был. Щелкалов от имени государя велел задержать и связать всех, кого там найдут. А не отыщутся на месте, искать по Москве, весь город перевернуть, а к царю доставить!

Годунов не находил себе места, от пушечных выстрелов даже присел. Он всё ждал, когда ему доложат, что княжну Ирину постригли в монахини. Выглянув в окно царского дворца, Борис увидел старшего сына князя Мстиславского – сурового Фёдора Ивановича. Тот шагал по двору, крича, чтоб готовили его коня. Он явно собирался искать того, из-за кого весь переполох. Сам же Годунов боялся спросить, за кем такой быстрый розыск учинил государь.

- Ну дела! - в опустевший зал прибежал Бельский. – Ищут казаков, что с атаманом Кольцо весной пришли. Царь велел. Щелкалов Андрей бегает, как ужаленный. Что-то там произошло.

Дверь в залу хлопнула и появился, только помянули, посольский дьяк. Он оглядел Годунова с Бельским и покачал головой.

- Что случилось, Андрей Яковлевич? – бросился к нему Годунов.

Тот огляделся и прошептал, что, дескать, царь узнал в казацком колдуне сына князя Владимира Старицкого и велел немедля его изловить.

- Правда это или нет, не знаю, - пожал плечами Щелкалов. – Но всю Москву сейчас перевернут.

Он вздохнул, посмотрел на Бельского, стоявшего у окна, и вышел.

- Слыхал? - спросил Годунов Богдана. Тот кивнул, о чём-то думая. Борис подошёл к нему, хотел что-то сказать, но передумал и выглянул в окно. Там по двору, бежал его человек, тот самый надменный дворянин, что не понравился накануне игумену Алексеевского монастыря Маркелу. Он заметил Годунова.

Вскоре дворянин был в зале. Глянув искоса на Бельского, всё ещё что-то обдумывающего, он подошёл к Борису.

- Всё сделано, как надо, деву постригли, правда, шумела и отбивалась, но дело сделано, - негромко сказал он. – Сейчас её везут в Подсосенский монастырь возле Троицы. Успели из Москвы до сигнала пушечного выскочить.

Годунов набрал полную грудь воздуха, выдохнул и уселся на лавку, ноги его не держали. Спроворили сегодня большое дело. Ну, да Мстиславские сами виноваты, не надо было ему дорогу переходить, сестру от царевича Фёдора отлучать. Сейчас их Ирину замуж не выдать, из монахинь не выпросишься на волю, навсегда исусовой невестой стала красавица. Да и другим урок будет, особенно Шуйским, чтоб знали, как на царскую родню руки свои распускать.

Помотав головой, Годунов отпустил дворянина, велев тому, как выезды откроют, немедленно ехать в Подсосенский монастырь и присматривать за монахиней свежеиспечённой. Тот кивнул и убежал.

Стало душно Борису в зале. Он встал и позвал Бельского выйти на двор. Как очнувшись, Богдан слегка недоумённо посмотрел на боярина, затем кивнул.

Стоя у крыльца, они видели, как через ворота носятся верховые. Гонцы непрестанно бегали наверх, к Щелкалову, который неожиданно для себя возглавил розыск сына князя Владимира. Дьяк был этим недоволен, так как при неудаче царь мог выместить на нём злобу. Он тоже вышел на двор и огляделся.