Колдунья из Даршивы

– Неприятности? – окликнул его Шелк.

– Не хочу об этом говорить.

За следующим поворотом их поджидал Бельдин.

– Кажется, все сработало, – заметил маленький горбун. – Но зачем вы потащили его с собой?

– Цирадис убедила его ехать с нами, – ответил Бельгарат. – А тебе как пришло в голову обратиться к ней?

– Стоило попытаться. Пол сообщила мне несколько вещей, о которых Цирадис говорила Закету в Хтол-Мургосе. Она как будто заинтересована в нем. Хотя я не думал, что он должен присоединиться к нам. Что она ему сказала?

– Что он умрет, если не поедет с нами.

– Разумеется, это показалось ему увлекательным. Привет, Закет!

– Мы с вами знакомы?

– Я вас знаю – по крайней мере в лицо. Я не раз видел вас прогуливающимся по улицам Мал-Зэта.

– Это мой брат Бельдин. – Бельгарат представил Закету уродливого горбуна.

– Не знал, что у вас есть братья.

– Родство между нами сомнительно, но мы служим одному хозяину, что делает нас в некотором роде братьями. Нас было семь человек, но осталось только четверо.

Закет слегка нахмурился.

– Ваше имя звучит знакомо, господин Бельдин, – сказал он. – Это не ваши изображения вывешены на всех деревьях на шесть лиг во всех направлениях от Мал-Яска?

– Думаю, мои. Я заставил Урвона слегка понервничать. Он, кажется, думает, что я намерен расщепить его надвое.

– А это и в самом деле так?

– Вообще-то такие мысли пару раз приходили мне в голову. Но, пожалуй, я бы предпочел вытянуть из него кишки, развесить их на колючем кустарнике и пригласить туда стервятников. Уверен, что его позабавило бы наблюдение за их трапезой.

Закет слегка побледнел.

– Стервятникам тоже нужно есть, – пожал плечами горбун. – Кстати, о еде. Пол, у тебя имеется что-нибудь съестное? В последние несколько дней мне удалось съесть только тощую крысу и пяток вороньих яиц. Похоже, во всей Даршиве не осталось ни одного кролика или голубя.

– Занятный тип, – сказал Закет Гариону.

– Он покажется еще более занятным, когда вы узнаете его получше, – улыбнулся Гарион. – В Ашабе Бельдин напугал Урвона почти до полусмерти.

– Он преувеличивает, не так ли? Я имею в виду насчет стервятников?

– Может, и нет. Он действительно не прочь выпотрошить последнего апостола Торака, как свинью.

– Ты не думаешь, что ему может понадобиться помощь? – оживился Закет.

– Среди ваших предков случайно не было арендийцев? – с подозрением осведомился Гарион.

– А что?

– Нет, ничего, – вздохнул Гарион.

Присев на корточки в дорожную грязь, Бельдин впился зубами в холодного цыпленка.

– Ты пережарила его, Пол, – упрекнул он Польгару.

– Его готовила не я, дядюшка, – ответила она.

– Почему? Забыла, как это делается?

– У меня есть чудесный рецепт приготовления вареных грубиянов, – сказала Польгара. – Уверена, что кто-нибудь захочет попробовать.

– Опять ты злишься, Пол, – промолвил Бельдин, вытирая жирные пальцы о рваную тунику. – Твой ум становится таким же дряблым, как твой зад.

Лицо императора Маллореи вспыхнуло от гнева, но Гарион удержал его.

– Не вмешивайтесь, – сказал он. – Они уже тысячи лет переругиваются между собой. Все уже привыкли. Очевидно, это своеобразное проявление любви.

– Любви?

– Алорийцы не похожи на ангараканцев, – продолжал Гарион. – Мы редко кланяемся друг другу и прячем свои чувства под шутками.

– Разве Польгара алорийка? – удивленно спросил Закет.

– Посмотрите на нее как следует. У нее темные волосы, но ее сестра-близнец светловолосая, как пшеничное поле. Взгляните на ее скулы и челюсти. Я правлю Алорийским королевством и знаю, как они выглядят. Она и Лизелль могли бы быть сестрами.

– Они в самом деле похожи, не так ли? Как я этого раньше не замечал?

– Вы поручили Брадору быть вашими глазами, – ответил Гарион, поправляя кольчугу. – А я не очень-то полагаюсь на глаза других.

– А Бельдин тоже алориец?

– Никому не известно, кто такой Бельдин. Он так изуродован, что по его внешности ничего не определишь.

– Бедняга!

– Не тратьте на Бельдина свою жалость, – усмехнулся Гарион. – Ему шесть тысяч лет, и он может превратить вас в лягушку, если захочет. Он умеет вызывать снег и дождь, и к тому же его ум гораздо более гибкий, чем у Бельгарата.

– Но он такой неопрятный, – промолвил Закет, разглядывая грязного горбуна.

– Он неопрятный, потому что его это не заботит, – отозвался Гарион. – Бельдин привык находиться среди нас в таком виде. Его другой облик настолько великолепен, что ослепил бы вас.

– Другой облик?

– Это наша особенность. Иногда человеческий облик становится для нас непрактичным. Бельдин любит летать, поэтому большую часть времени он пребывает в облике синекрылого ястреба.

– Я соколиный охотник, Гарион, и не верю в существование такой птицы.

– Скажите это ему. – Гарион указал на горбуна, разрывающего зубами жареного цыпленка.

– Ты мог бы его сначала разрезать, дядя, – заметила Польгара.

– Зачем?

– На тебя будет приятно смотреть.

– Пол, я учил тебя летать и охотиться. Неужели ты будешь учить меня есть?

– Извини, дядюшка, но в настоящий момент ты не ешь, а жрешь.