Командир особого отряда. Повести и рассказы

— Не плачь, сейчас отвезу!!.. — презрительно фыркнула Наташка и, вынув из карманчика чьи-то часы, глянула на циферблат. — Ой, одна минута всего осталась! Она сказала, чтобы мы Антошку нисколечко здесь не задерживали! Свои часы вот дала…

Она повезла коляску с Антошкой из сада и на прощание строго приказала:

— В беседке полы не топтать, пока не высохнут!

Подождав, когда она отъедет подальше, бойцы во главе с Шуркой направились прямо в беседку, чтобы хоть немного побыть вольно в своем штабе. Там они принялись независимо расхаживать по вымытому полу и критиковать Наташку, пока ее нет.

— Чистоту тут развела! — ругался Перфишка, евший вишни. — Вот тебе чистота — тьфу!

Он плюнул косточкой на чистый пол, но потом испугался, поднял косточку и спрятал в карман.

Разведчики Зубан и Голован с обидой пожаловались.

— Людей насильно моет! — сказал Зубан. — Водой!

— И полон глаза им мыла напускает! — добавил Голован.

— Антошек разных натащила! — вздыхал Роман. — Да еще мух от них отмахивай, как все равно детский сад ей тут…

— В детсаду таких маленьких даже в малышовую группу не берут! — сообщил Зубан, знавший порядки детских садов.

— Моя беседка, что хочу, то и делаю! — расходился Перфишка. — Зачем тут веник? Возьму вот сейчас и обратно изломаю!

Схватив только что связанный им самим веник, он повертел его в руках, поставил обратно в угол и вспомнил:

— Даже свою собственную родную сестру не велит дразнить! Вот так новости! Командует тут! Я не люблю, когда надо мной командуют!

И, покосившись на командира Шурку, добавил:

— Посторонние всякие…

— У нас уже есть командир! — поддержал его Калиныч. — Пускай он один командует!

И обратился к Шурке:

— Чего ты не командуешь, а ей все разрешаешь? Через нее всю войну запустили!

— Как же я буду командовать, когда она нисколько не дает? — оправдывался Шурка. — Не успеешь начать, а она захватывает! Только рот раскроешь…

— А ты ей не вели!

— Как же я ей не велю, когда она как вытаращится да как заорет!.. Мешает, не дает спокойно воевать… Как от нее отвяжешься?

— Ты командир, ты и думай! — зловредно сказал Перфишка.

И хоть не любил командующий Шурка скандалов с девчонками, мастерицами на всякие споры, ругню и прочие неприятности, но ободрился поддержкой всего личного состава и решил:

— Отстранить ее из пленных путем приказа! Сейчас составим приказ!

— Давай составляй! — обрадовались бойцы. — Скорей давай! А то она скоро вернется!

— Но только так пиши, чтоб она не очень разозлилась… — осторожно посоветовал Перфишка.

На Шурку нашло вдохновение, и он, сев за стол, мигом набросал на листке бумаги строгий, но не обидный

«Секретный приказ № 00231.

Приказываю всему личному составу с сегодняшнего дня срочно отбыть в неизвестном направлении. Поэтому нахождение всех пленных в плену строго воспрещается! Заход всех без исключения пленных в штаб тоже строго воспрещен.

Командующий А. В. Сурков».

Приказ был зачитан перед личным составом и горячо одобрен. Начштаба Калиныч замысловато расписался, достал из кармана круглую штабную печать, доставшуюся ему в наследство от дедушки, подышал на нее и оттиснул в низу листка: «Фельдшер Михей Иванович Мухортов».

— Вот так! — удовлетворенно сказал Шурка и, еще раз прочитав хорошо составленный приказ, передал его Калинычу: — Прилепи на дверь на видное место! А сами пока не будем тут возле показываться… Будем в каком-нибудь другом месте находиться… А она поищет-поищет и уйдет… А как отвыкнет, обратно вернемся!

Он оглядел бойцов и спросил:

— А Марчукова опять нет?

— Чурила за цыганами ушел! — доложил начштаба. — Они лошадь повели купать, и он за ними…

— Быстрей, пока не застукала! — торопили командира бойцы.

Отряд спешно перебазировался к Шурке в сарай и спрятался там на чердаке, откуда в маленькое окошко весь Перфишкин сад был виден как на ладони.

Командир наблюдал в бинокль, остальные — так.

Ждать пришлось долго, а убежище на чердаке никуда не годилось: от раскалённой солнцем железной крыши там было так душно, как, наверное, бывает в печке, если после топки зачем-нибудь туда залезть и закрыться заслонкой…

Однако если представить, что ты сидишь не в печке, а в загоревшемся снаружи танке, то терпеть можно!

Но вот среди яблонь завиднелось красное платье, бойцы съежились и пригнулись, а Наташка подошла к беседке, увидала приказ, прочитала и, пожав плечами, начала расхаживать по саду, заглядывая во все заросли и закоулки.

— Вот глупая… — сказал Шурка шепотом, будто она могла оттуда услышать. — В приказе все ясно написано, а она не верит!..

В конце концов, нигде не обнаружив ни одного спрятавшегося бойца, она все-таки ушла.

Осторожный командир, прежде чем выйти с отрядом на свежий воздух, выслал вперед разведку, чтобы она разведала, не бродит ли где поблизости хитрая пленная, подстерегая отряд на улице.