Коронный дознатчик. Сыскарь

– Ваши высокородия, несказанно рад видеть вас в добром здравии и благостном расположении духа, – с энтузиазмом, но не особо лебезя, поприветствовал он семейную чету и махнул рукой в мою сторону: – Позвольте представить вам господина Владислава Штольца. Того самого иномирца, о котором я сообщил вам в послании.

Это когда он успел что-то послать и сообщить? Посыльного, может, вчера отправил с донесением? Не по телеграфу же передал. Я что-то вдоль дороги, пока ехали из станицы, столбов с проводами не наблюдал. Только в городе видел, да и те, кажется, фонарные.

– А это, – комиссар обернулся ко мне и широким жестом указал на хозяев дома, – ее высокородие княгиня Снежина-Карабашская и господин коронный дознатчик князь Снежин.

Я, терзаясь сомнениями, стоит ли выдавать что-нибудь типа «очень приятно» в ответ на представление высокородных особ, молча склонил голову. После чего удостоился легких благосклонных кивков князя и княгини.

Так и не понял, сделал ли я все правильно или же мне великодушно простили оплошность, как не знакомому пока с местными правилами этикета человеку.

Девушка, вопреки моим разыгравшимся комплексам, разглядывала меня с живым интересом. Хотя, скорее всего, это было обычное любопытство, вызванное не моей неотразимой красотой и мужественностью, а всего лишь иномирским происхождением. Не удивлюсь, если ее и вовсе интересовал только мой необычный наряд.

Господин же дознатчик, не выражая никаких особых эмоций, взирал на меня свысока, так, словно просто взглянул на календарь и узнал, какой нынче день недели. Ну пятница и пятница, иномирец и иномирец. Подумаешь, какая ерунда.

Тем не менее князь первым прервал неловкое молчание:

– Рад нашей встрече, господин Штольц. Ваша помощь, о сути которой вам наверняка уже поведал господин уездный комиссар, придется как нельзя кстати.

– Взаимно, – только и успел кивнуть я в ответ. В следующий же момент внимание мое отвлекла открывшаяся дверь и появившийся на крыльце весьма необычный тип.

Ну, понятно теперь. Что может заинтересовать князя во мне, когда его окружают подобные кадры! Это что ж за чудо-юдо такое?! Гоблин? А почему он такой высокий? Ростом с княжну и даже чуть выше. Гоблины вроде мелкими должны быть.

– Князь, княгиня, ваши головные уборы, – как-то гнусаво, но весьма чопорно проскрипел этот странный субъект, протягивая дознатчику и его жене шляпы-цилиндры с нацепленными поверх тулий защитными очками. Как у первых мотоциклистов или летчиков начала прошлого века.

На шляпы, правда, я лишь мельком взглянул. Этот тип, что, скорее всего, выполнял при княжеской чете обязанности слуги или камердинера, был куда необычнее.

Прежде всего бросался в глаза оливково-зеленый окрас странного товарища, имевшего весьма преклонный возраст, если судить по жутко морщинистой коже на лысой голове и костлявых руках.

Грандиозных размеров нос старика загибался книзу, словно орлиный клюв. И чуть ли не дотягивался до острого подбородка, гордо и независимо выдающегося вперед.

Верхняя губа, видимо, из-за отсутствия зубов западала внутрь. Зато неплохо сохранившиеся нижние зубы острыми клинышками выпирали наружу. Еще и глаза абсолютно черные, словно белков в помине нет. Просто жуть какая-то.

Но больше всего поражали непропорционально огромные, слегка обвислые уши, забавными локаторами торчавшие в стороны и жившие своей, казалось, совершенно независимой от хозяина жизнью. Они постоянно шевелились и двигались каждое само по себе, словно пытаясь уловить мельчайшие звуки и шорохи, доносившиеся с улицы.

Длинная серо-зеленая ливрея с жестким воротником-стойкой походила больше на шинель и, застегнутая наглухо, плотно облегала худосочное тело старика. Создавалось впечатление, что именно благодаря этому дедок и держится прямо, даже почти не сутулясь.

– Это наш дворецкий Ян Флипке, – представила мне княгиня эту жуткую помесь Чебурашки и крокодила Гены. – Он проводит вас в ваши покои и покажет дом.

Старик чуть повел головой, скорее обозначив, чем совершив поклон, и неожиданно по-молодецки щелкнул каблуками туфель, очень похожих на комиссарские. Такие же тупые носы и крупные блестящие пряжки.

– К вашим услугам, сударь. – Несмотря на вполне вежливое обращение, не похоже было, что дедуля сильно рад моему появлению в доме. Хотя, возможно, такое ощущение возникало из-за слишком пронзительного колючего взгляда, недобро вперившегося в меня из-под почти безволосых бровей. А возможно, из-за неприятного голоса, своей скрипучестью переплюнувшего даже звук открываемых ворот пристроенного к особняку гаража.

То, что это именно гараж, а не какой-нибудь склад или конюшня, стало ясно по мерному перестуку работающих механизмов и шипению сбрасываемого клапаном пара.

– Господин, ваш пароход, – проскрипел дворецкий, указывая на выкатывающийся из ворот автомобиль.