Кот, который любил Брамса

– Вы обещали угостить рюмочкой, – крикнул он, – я и пришел за ней сейчас, пока ещё холостяк. Жена приезжает завтра. Как жизнь?

– Отлично. Пошли на веранду.

– Я вам кое-что принёс. Только что нашёл. – Он протянул Квиллеру камешек. – Он был на вашем участке пляжа, а значит, принадлежит вам. Это агат!

– Спасибо. Я слышал о них. Они ценные?

– Ну, кое-кто делает из них украшения. Здесь их все собирают. Я принес и кое-что ещё. – Бак достал из кармана завернутый в фольгу сверток. – Мясной рулет – от Милдред. Её муж вчера так и не появился. Между нами, – добавил он потише, – без него ей только лучше.

Они устроились в шезлонгах на веранде, откуда открывался вид на спокойное озеро.

– Позвольте дать вам небольшой совет, – сказал Бак. – Если вы часто пользуетесь этой верандой, то имейте в виду: в спокойную погоду голоса далеко разносятся по воде. Вы можете увидеть рыбацкую лодку в полумиле от берега и услышать, как один рыболов говорит другому: «Дай мне ещё пива», – так ясно, словно по телефону. Но не забывайте: вас тоже слышат.

На серебристой глади озера, сливавшейся вдали с бледным небом, виднелось несколько лодок. Казалось, они висят в воздухе.

– Вы много рыбачите, Бак?

– Немного рыбалки, немного гольфа… Слушайте, да у вас здесь один из моих подсвечников!

– Купил сегодня в свечном магазинчике Шарон.

– Непременно скажу Милдред. Ей будет приятно. Славный магазинчик, правда? И Шарон славная девушка. Да и Роджер тоже хороший паренёк. – Он достал трубку и, не торопясь, принялся раскуривать её. Ткнув ею в сторону берега, он заметил: – У вас там валяется дохлая рыба.

– Знаю-знаю. Как только подует с озера, запах говорит сам за себя.

– Надо её закопать. Я всегда так делаю. Меня-то запах не беспокоит – хронический насморк, но вот жена возражает, так что я закапываю дохлую рыбу под деревьями. И всё. Отличное удобрение!

– Если у вас не слишком хорошее обоняние, какое же вы получаете удовольствие от трубки? – удивился Квиллер. – Меня, помнится, больше всего привлекал именно аромат табака.

– Просто привычка. – Бак наблюдал за двумя бредущими по берегу длинноногими девицами. Они шли низко наклонив головы и рассматривали песок под ногами. – Видите? Что я вам говорил? Все ищут агаты. В середине лета тут на берегу целый полк искателей. – Он ещё раз посмотрел на девиц. – На мой вкус, слишком уж тощи. А вам как?

«Подождём, пока он увидит Розмари», – мысленно улыбнулся Квиллер. Вслух он сказал:

– Вы знаете даму, которой принадлежит этот коттедж?

Бак выразительно поднял глаза к небу:

– Ещё бы не знать! Она меня просто ненавидит. Я отобрал у неё водительские права за то, что она протаранила на автомобиле здание полицейского участка Пикакса. Не могла отличить переднюю скорость от задней. Надеюсь, она не приходится вам бабушкой?

– Нет-нет, она мне не родственница.

– Считает, что раз у неё куча денег, можно делать что вздумается. Женщине в её возрасте нельзя иметь при себе огнестрельное оружие. Она уже немного того и в один прекрасный день перестреляет весь городской совет. – Он возмущенно затянулся трубкой. -Её настоящее имя Фанни, но она величает себя Франческой и всех, кто называет дочек в её честь, включает в свое завещание. У нас в Пикаксе Франчесок больше, чем в Риме, в Италии.

Квиллер наполнил бокалы во второй раз, Бак наклонился к нему и заговорщицки произнес:

– А если серьезно, кроме шуток, как вам это местечко?

– Какое?

– Мусвилл. Как вы считаете, здесь тишь да гладь и всё лежит на поверхности?

Судя по таинственному поведению собеседника, речь шла не об окружающем пейзаже. Квиллер пригладил усы.

– Ну, мне кажется, тут стараются обходить молчанием некоторые вещи, торопятся замять разговор.

– Вот именно! Это их стиль жизни. «Пустячок» даже не сообщил, когда на городской свалке медведи напали на туристов. Конечно, эти идиоты сами хороши: перелезли через ограду и принялись дразнить животных, а после городским властям пришлось делать двойную ограду. Но в «Пустячке» не появилось ни слова.

– Скажите, этот рай для отдыхающих действительно такое мирное местечко, как нас стараются убедить? Никаких преступлений?

– Вот теперь мы говорим с вами на одном языке. – Бак быстро огляделся вокруг. – Я подозреваю, что здесь творится немало тёмных дел, с которыми нужно разбираться и за которые нужно наказывать. Вы вели криминальную хронику и понимаете, о чём речь. Я сохранил хорошие отношения с полицейскими и детективами из Центра, и они с похвалой о вас отзываются.

– Вы знакомы с лейтенантом Хеймсом?

– Конечно. – Бак хмыкнул. – Он рассказывал мне о вашем необыкновенном коте. Вот даёт, как говорится! Я не верю ни одному слову, но он клянется, что это чистая правда.

– Коко умнее меня, и сейчас он сидит под вашим креслом, так что будьте осторожнее, следите за своими словами.

– Кошки – это неплохо, – заметил Бак. – Но лично я предпочитаю собак.

– Возвращаясь к нашему разговору, – продолжал Квиллер, – мне кажется, что здешние власти предпочитают, чтобы посторонние не совали нос в их дела.

– Вот именно! Они вовсе не желают, чтобы кто-то из Центра тыкал их носом в лужу.

– А что, есть повод?