Кровавые девы

– А после она сказала, что мне придется на время остаться в том старом монастыре, потому что расти мы должны во тьме, будто хлеб или розы, пока не окрепнем настолько, чтоб выйти наружу и жить, питаясь солнечным светом. Но этому ведь… – Голос ее осекся, словно от горькой детской обиды. – Этому ведь не бывать, да?

– Нет, не бывать, – подтвердила Лидия. – Так людей превращают в вампиров.

Остановились они в старинном охотничьем домике среди лесистых холмов за окраиной Бебры. Нанятый у вокзала кеб – узловая станция, связующая дюжину железнодорожных линий, кебами Бебра была обеспечена в изобилии – привез их туда, едва тонкий серпик новой луны скрылся за горизонтом.

– Поезд на Айхенберг отправляется завтра вечером, в десять минут одиннадцатого.

Стиснув холодными пальцами запястье Эшера, а другой рукой приобняв и придерживая за локоть, Якоба повела его через непроглядный мрак прихожей, к двери. Следовало полагать, все это предпринималось не для того, чтоб удержать его, а лишь затем, чтоб указать ему путь, хотя попытка вырваться из ее рук оказалась бы так же бессмысленна, как и потуги разорвать кандалы, прихваченные с собой, в их общем, одном на двоих саквояже. Ну а попытка бегства – хоть отсюда, хоть с железнодорожной платформы – обернулась бы чистым самоубийством. Порученное дело, сопровождение Эшера, интересовало Якобу в лучшем случае незначительно, и, дабы завершить его поскорее, она с радостью прикончила бы подопечного, дай ей только повод.

– Вернее сказать, сегодня вечером, – добавила она и остановилась. До ушей Эшера донесся скрип петель, навстречу пахнуло затхлой сыростью погреба. – До рассвета меньше двух часов. Осторожнее: лестница.

Якоба повела его вниз. Холод ее тела чувствовался даже сквозь ткань одежды. Пол погреба оказался вымощен кирпичом, истершимся, выщербленным до полного сходства с обломком растоптанных пчелиных сот.

– Ну а теперь слушайте, друг мой, – зазвучал голос Якобы из темноты. – День мы переждем здесь, вечером отбудем в Айхенберг и там переждем еще день. Однако поезд, отбывающий из Айхенберга в темноте ночи, прибудет в Берлин только с началом утра. Поэтому сделайте вот как. Сегодня я дам вам берлинский адрес. Прямо с вокзала отправляйтесь туда. Без промедлений. Узнать, куда и каким путем вы следуете, мне нетрудно. Помните: о вашем прибытии известно хозяину Берлина, а может быть, и полиции. С наступлением темноты я разыщу вас, и вместе мы нанесем визит человеку, через которого Ла Эренберг держит связь с этими, из известного дома на Вильгельмштрассе. Без меня к нему не ходите.

Отпустив Эшера, Якоба отступила в сторону, однако Эшер даже не сдвинулся с места. Он знал: она совсем рядом, здесь, в непроглядной тьме. Пожалуй, если б она дышала, он сумел бы почувствовать ее дыхание на щеке.

– Сделаете, как сказано, – продолжал голос из мрака, – и после этого наши пути разойдутся. Обманете – мы вас разыщем, куда б вы ни скрылись.

– Обманывать я вас не стану.

Ледяная рука – без перчатки, чтоб он почувствовал когти, – коснулась его шеи слева, чуть ниже уха.

– Что же еще может сказать человек, оставшийся в темноте, наедине с самой Смертью? Смотрите же, не передумайте.

Стиснув в ладонях лицо Эшера, прижавшись к нему всем телом, Якоба поцеловала его, и сила вампирши была столь велика, что он поддался ей, будто наркотику, так как оттолкнуть Якобу не смог бы физически. До крови ущипнув Эшера за ухо, Якоба сковала вместе его запястья и оттащила пленника назад, к сооружению вроде колонны или столба. Цепь кандалов холодно лязгнула, захлестнутая за камень.

– Вода и хлеб для вас слева, ведерко справа, – сообщила Якоба. – Я вернусь, когда настанет время отъезда.

– Буду ждать с нетерпением, – учтиво ответил Эшер, хотя поцелуй надолго вогнал его в дрожь.

Конечно, он знал, что таким образом вампиры затуманивают разум жертв… пусть ненадолго, на время, однако вполне успешно. Хватит ли ему теперь смелости заснуть – не столько от страха перед другими вампирами (маленький городок вроде Бебры их попросту не прокормит, несмотря на постоянный поток залетных птиц, доставляемых поездами), сколько из опасений, не осталась ли Якоба где-то неподалеку, чтобы прочесть в его снах планы спасения?

Как она вышла, Эшер не слышал.

– Я написала родителям, – негромко заговорила Евгения, нарушив затянувшееся молчание. – Написала, что со мной все благополучно. А она обещала позаботиться, чтобы письмо дошло до них…

– Но они его не получили, – откликнулась Лидия: о разговорах с дознавателем из Охранки и о безвестно пропавших юношах с девушками Джейми ей рассказал. – Много ли в монастыре таких же, как вы с Колей?