Кто бы мог подумать?

— Что ты, Ната, как маленькая? И была у тебя такая лягушка. Ты её вмиг потеряла. Я хотела тебе что-нибудь хорошее…

— Мамочка, это самое, самое хорошее!

Ната не дала продавщице и в бумагу подарок завернуть. Схватила лягушечку с прилавка, когда мама чек подавала, и так поспешно спрятала её в карман, что мама даже смутилась, неудобно ей стало; а продавщица засмеялась.

За два квартала от дома Ната маму бросила и бегом помчалась вперёд, держа одну руку в кармане. Крепко-крепко сжимает Ната лягушечку. И вот, всё так же держа руку в кармане, она стоит перед Лёлей:

— Люшка! Что случилось! Подожди! Не перебивай меня! Я Пятнушку принесла… Ты не удивляйся, она опять превратилась! Как на порог нашего дома скакнула, так… снова стала целлулоидная. Такое уж превращенье! Да! Да! Но она всё помнит, все свои приключения… Гляди!

Выдернула Ната руку из кармана, разжала пальцы — на ладони у неё зелёная лягушечка сидит. Глазки выпуклые, лапки растопыренные, рот широкий — полукругом.

Лёля головой вертит, лягушечку разглядывает. Потом руку протянула и схватила её. Ещё осмотрела со всех сторон и нахмурилась:

— Не она это! Не Пятнушка! Пятно где же?

— Фу, глупая! — засмеялась Ната. — Так ведь она сколько в бане купалась, в горячей, в холодной воде. Потом ещё перед каждым представлением в цирке её мыли. Тут и сто пятен отмоется.

— Значит, это Пятнушка? — прошептала Лёля и к щеке своей лягушечку прижала.

— Она самая! Не беспокойся!

Помолчав, Лёля спросила:

— А чья Пятнушка?

— Твоя! Твоя! Береги её, чтобы опять не ускакала.

Лёля брови сдвинула, подумала и заявила:

— Наша пусть будет! Она прежде твоя была, и она твоя знакомая была, когда в цирке работала. Общая Пятнушка!

— Вот это мне нравится, когда игрушки общие, — весело сказал папа, входя в комнату. Он только что с завода пришёл.

Ната уцепилась двумя руками за папин локоть, ноги поджала и повисла.

— Ох, озорница! — упрекнул её папа. — И почему ты в комнате в шубе?

Он нагнулся к Наткиному уху и шепнул:

— А всё-таки ты Лёлю немножко воспитала, как я погляжу.

От удивления Ната руки разжала, папин локоть отпустила.

— Ну что ты, папа! Я её совсем не воспитывала. Я ведь — подумай! — забыла, что надо воспитывать. Потому что Нина Серова корью заболела и мне не напоминает.

А Лёля завернула Пятнушку в лучшее Маринкино одеяло и баюкала её, тихонько напевая песенку. Но Пятнушка не хотела засыпать. Она упорно таращила на Лёлю круглые выпуклые глаза.

Пять плюс три

От автора

Дорогой читатель!

Нет ли у тебя дела, занятия, которое тебе особенно нравится? Наверное, есть. Большинство ребят чем-нибудь увлекается. У одних это — футбол, у других — туристические походы, у третьих — рисование или музыка, у четвертых — шахматы. А вот один мальчик больше всего на свете любил решать задачи. Попадётся ему замысловатая задачка — и он всё забудет, ни на что не обращает внимания. Чтобы заполучить интересные задачи, ученик второго класса Матвейка Горбенко готов был и в чистописании, которое терпеть не мог, постараться, и за любого лодыря решить всё, что задано, даже тайком решить… Словом, и на хорошие, и на, прямо скажем, неважные поступки шёл ради своей любимой арифметики. И сколько же с ним всяких происшествий случилось из-за его увлечения задачами, цифрами.

А пятиклассница Стеша Федотова любила птиц. Она наблюдала за ними, изучала их повадки, а иной раз и приручала. Весной, осенью и зимой — как раз в учебное время — в тех местах бывает особенно много птиц: они там зимуют, задерживаются при перелётах. Ведь Матвей, Стеша и многие другие ребята жили и учились в школе-интернате на юге, в Крыму.