Ленин. Человек, который изменил все

Ленин торопил создание полноценной партии эсдеков внутри России, ее идейное и организационное оформление. Он сообщал Плеханову 7 июля 1901 года: «Из России нам опять пишут, что собирается съезд Российской социал-демократической рабочей партии – в одном городе даже приглашение получено. Крайне важно поспешить с программой… Кроме Вас и П.Б. (Аксельрода. – В.Н.) ведь некому…» Первое обсуждение партийной программы, подготовленной Плехановым, состоялось на совещании редакции «Искры» в Мюнхене 21 января 1902 года. Ленин, как он это мог, подверг проект уничтожающей критике, хотя и не счел его безнадежным. Плеханов ответил критикой аграрной программы, вышедшей из-под пера Ленина. Тот обиделся и 14 мая писал старшему товарищу: «Хорошие у Вас понятия о такте в отношениях с коллегами по редакции! Вы даже не стесняетесь в выборе самых пренебрежительных выражений… Что же касается не деловых, а личных отношений, то их Вы уже окончательно испортили или вернее: добились их полного прекращения»²⁴⁸.

«Борьба приняла очень драматический характер. Посредниками выступали Засулич и Мартов: Засулич от Плеханова, Мартов от Ленина… Вера Ивановна, по ее собственному рассказу, говорила Ленину:

– Жорж (Плеханов) – борзая: потреплет, потреплет и бросит, а Вы – бульдог: у вас мертвая хватка».

По словам Засулич, это сравнение Ленину очень понравилось»²⁴⁹.

Плеханов предпочел замириться. 23 июня Ленин писал: «Дорогой Г. В.! Большой камень свалился у меня с плеч, когда я получил Ваше письмо, положившее конец мыслям о “междоусобии”. Чем неизбежнее казалось нам это последнее, тем тяжелее были такие мысли, ибо партийные последствия были бы самые печальные…»²⁵⁰. Но разрывов будет еще много.

Уютный и поначалу гостеприимный Мюнхен пришлось покинуть. Как объяснял участник «Заграничной лиги» и агент «Искры» Николай Леонидович Мещеряков, «искровцы» надеялись, что «этот небольшой городок на юге Германии не будет привлекать внимания, так как там русские никогда не создавали своих революционных организаций. Но было упущено из виду русское студенчество, которого в Мюнхене было очень много… За «искровцами» стали ходить студенческие хвосты… Заинтересовалась полиция. В результате пришлось бросить Мюнхен»²⁵¹.

Редакция переселялась в Лондон. Весной 1902 года, рассказывал бежавший туда из Сибири Николай Александрович Алексеев, «ВИ приехал в Лондон вместе с Надеждой Константиновной. Ю. О. Цедербаум приехал недели на две позже. Это было за несколько дней до убийства Балмашевым министра внутренних дел Сипягина.

– Чисто сделано, – сказал Владимир Ильич, когда, зайдя к нему однажды утром, я сообщил ему об этом событии…

Около недели с небольшим ВИ и НК прожили в одной из многочисленных в Лондоне “спальных комнат”, сдаваемых от себя небогатыми квартирохозяевами, затем нашли себе две комнаты без мебели, недалеко от станции городской железной дороги – Кингс-Кросс-Роуд. В этих двух комнатах… ВИ и НК прожили все время до переселения “Искры” в Швейцарию (весной 1903 г.)». Из редакции газеты в Лондон переехала еще только Засулич. «Плеханов и Потресов приезжали только на время. Аксельрод за лондонский период “Искры” не приезжал ни разу»²⁵².

С точки зрения конспирации, рассказывала Крупская, «устроились как нельзя лучше. Документов в Лондоне тогда никаких не спрашивали, можно было записаться под любой фамилией. Мы записались Рихтерами. Большим удобством было и то, что для англичан все иностранцы на одно лицо, и хозяйка так все время и считала нас немцами»²⁵³. Ленин сказал Алексееву, что «прочие искровцы будут жить коммуной, он же совершенно не способен жить в коммуне, не любит быть постоянно на людях»²⁵⁴.

В Англии было сложнее, чем в Германии, прежде всего из-за языка. «Когда приехали в Лондон, оказалось – ни мы ни черта не понимаем, ни нас никто не понимает, – признавала Крупская. – Попадали мы вначале в прекомичные положения. ВИ это вначале забавляло, но в то же время задевало за живое. Он принялся усиленно изучать язык. Мы стали ходить по всяческим собраниям, забираясь в первые ряды и внимательно глядя в рот оратору… Потом ВИ раздобыл через объявления двух англичан, желавших брать обменные уроки, и усердно занимался с ними. Изучил он язык довольно хорошо»²⁵⁵.

Встреч со звездами старой эмиграции, а их в Лондоне тогда было множество – Кропоткин, Чайковский, Волховский, Ротштейн и другие, – Ленин избегал. Зато встретился с посетившим британскую столицу Павлом Николаевичем Милюковым, который желал повидать «искровцев». «Беседовали с ним главным образом Ю. О. Цедербаум и В. И. Засулич. ВИ при беседе не присутствовал, с ним Милюков виделся потом отдельно, – свидетельствовал Алексеев. – Милюков, отмечая огромную популярность марксизма, очень упрекал «искровцев» за полемику против террора после убийства Балмашевым Сипягина и уверял нас, что еще один-два удачных террористических акта – и мы получим конституцию…»²⁵⁶.