Лера и параллель

По мере прорисовкм у меня появились некоторые вопросы, на которые Феликс ответить не мог, в связи с тем, что не обладал должными знаниями и отправил меня к Максу, а я всё никак не могла собраться с силами, что бы поймать его и расспросить хорошенько, так что нужно пользоваться представившейся возможностью, к тому же нам нужно занимать себя чем-то следующие пять часов.

Информации было много, она была исчерпывающей и детальной, я была квазидотошной и ультразанудной, зато исписала полблокнота и вымотала болтовней сверлящего пожирающим меня взглядом упыря. Иногда он забывался, и гладя на меня выпускал клыки, но через мгновение, втягивал их назад. Мне кажется, он прекрасно знал, как заводят меня его эти саблезубые штуковины, как он закусывает пухлые губы или пробует языком их остроту. Я ловила себя на том, что неотрывно смотрю на его рот, мысленно отвешивала себе даже не подзатыльник, а такого хорошего пинка и меняла тему. Когда лететь оставалось меньше часа я попросила экскурсию по аэростату.

— Пожалуй могу устроить, но лишь в капитанскую рубку, — другие отсеки — секретны.

Подумаешь, нужно мне машинное отделение или технический этаж.

Летала эта громадина благодаря магкристаллам вырабатывающим тепловую энергию, замену нашей энергии внутреннего сгорания, а сложная конструкция двигателя превращала её в механическую. Наполнена оболочка аэростата была лишь теплым воздухом, никаких вам легковоспламеняющихся гелиев, и слава Богу, но больше всего, конечно, меня поразила капитанская рубка, это было что-то, просто потрясающе. Я даже на некоторое время забыла про свою аэрофобию и с наслаждением трогала и щупала блестящие латунные детали, а усмехающийся бородач, капитан Джастис, разрешил мне порулить настоящий штурвал. Мужчина он был крупный, колоритный, похож на медведя. Синий мундир, строго сидел на его мощной фигуре, наградные знаки говорили о боевом прошлом, а протез руки подтверждал мои догадки. На мой вопрос про руку, он отшутился, сказав, что слишком сильно крутанул рулевое колесо, но настаивать я не стала.

Остров был точь-в-точь как тот, в Сан-Франциско, где был построен Алькатрас, промозглый, скалистый, с пустыми чаячьими гнездами, холодным морским бризом и чрезвычайно удобным расположением. На нем мы провели меньше пары часов, я уточнила всё то, что мне нужно было для того, чтобы закончить проект, к тому же я лишний раз убедилась, что сбежать отсюда, благодаря природным дрейфовым и приливным течениям будет очень не просто. Пока я в сопровождении Макса и одного из стюардов, которому тот безоговорочно доверял, бродила по устойчивой почве, команда набрала минеральной воды, из источника которой оказывается славился этот островок. В ней было масса солей и каких-то расчудесных минералов, а по мне она пахла серой, была мутновата, и я не рискнула. Максимилиан сказал, что в своё время провел тут достаточно времени, так что она успела ему надоесть и тоже отказался.

На обратном пути, нам предложили великолепный ужин и захмелев от вкусной, обильной пищи и алкоголя, который щедро подливал мне упырь видимо в надежде на то, что я разговорюсь или может начну к нему грязно приставать, я провалилась в крепкий вынужденный сон без сновидений прямо в удобном кресле. Я почувствовала как он перенес меня на кровать, шепча что-то в волосы, но я не отреагировала, а еще глубже провалилась в объятия Морфея, подсознательно ощущая себя в безопасности. Только с чего вдруг?

Проснулась я от легкой тряски. В полумраке, который царил в нашей каюте вид вампира показался мне зловещим, а его слова ужасными:

— Прошу, не пугайся, но кажется мы падаем.

Глава 16. Мы пришьём друг другу крылья. И я летаю, и ты летаешь

Я ожидала, что вот-вот накатит кислотный ужас происходящего и ошпарит кипятком обреченности, но меня, грешным делом, пробило на хи-хи. Нет, ну надо же какая я везучая! Черт возьми, для полного счастья мне осталось проплыть на подлодке, которая наткнется на глубоководную мину и сверзнуться с горного моста путешествуя восточным экспрессом и все, гарнитур приключений будет собран, как подвески Анны Австрийской*. Я хохотала так, что на глазах выступили слезы и никак не могла остановиться, а затем и вообще стала икать, ооооой. Уф! Упырь смотрел на меня во все глаза, распахнув, от моей неожиданной реакции рот, не зная как себя вести: видимо ему еще ни разу не приходилось лицезреть истерящих женщин, а может вампирши стократ спокойнее? Боюсь терпения у него немного, вон как глаз дергается, надо приходить в себя, а то решит ускорить процесс пощечиной. Любит мужской пол женский в норму пощечиной приводить. Еще во вкус войдет.

— Все нормально, — еще похохатывая сказала я, утирая слезы, — шансы выжить есть?

— Конечно есть Валерия, мы же не совсем дикари, я хотел было тебя оставить в апартаментах и посмотреть, что случилось, один. Но боюсь оставлять тебя. Держись сзади. — Я кивнула. Можно подумать у меня было желание лезть на баррикады. Спасибо, я — пасс!