Любовь и так далее

Если такой олимпийский или конфуцианский взгляд нам недоступен, давайте, что ли, немного расширим горизонты, введем градации оттенков, какие-нибудь смелые сопоставления красок? Разве каждый из нас не создает повесть своей жизни простым движением вперед? Но увы, отнюдь не каждая повесть пригодна к публикации. А ведь как ширится самотек! «Ожидайте, мы вам перезвоним»… нет, по зрелом размышлении мы вам не перезвоним.

Однако не спешите с выводами насчет Оливера – я уже предупреждал. Оливер не сноб. Во всяком случае, в прямолинейном смысле слова. Просто есть одна загвоздка, причем ее составляет не тематика подобных произведений и не общественное положение героев. «Историю клопа можно изложить с таким же блеском, как жизнеописание Александра Македонского, просто финал будет иным». Меткое изречение, согласны? От нас требуется чувство формы, самоконтроль, отбор фактов, умолчание, аранжировка, эмфаза… и все это зовется одиозным словом из трех букв: арт. История нашей жизни – это всегда повесть, но ни в коем случае не автобиография, и здесь кроется самая распространенная ошибка. Наша память – всего лишь очередная ловушка; ну же, соглашайтесь. А вторая ошибка – считать, будто скрупулезное припоминание ранее увековеченных подробностей, уместное, быть может, в пивной, вряд ли породит текст, способный привлечь в должной мере взыскательного, какой еще иногда встречается, читателя. С чьих уст закономерно слетает вечный вопрос: зачем ты меня этим грузишь? Если это сеанс арт-терапии, не жди, что читатель будет оплачивать счета от психиатра. То есть я пытаюсь вежливо сказать, что повесть о жизни Стюарта, если откровенно, непригодна к опубликованию. Я проверил ее по первой главе – обычно этого мне достаточно. Изредка для смеха пробегаю глазами еще и последнюю страницу, просто чтобы подтвердить свое впечатление, но в данном случае это выше моих сил. Не думайте, что я жесток. Или хотя бы признайте, что я жесток, но справедлив.

А если по существу дела. Каждая любовная история начинается с преступления. Согласны? Где ты найдешь grandes passions[9], терзающие сердца невинных и неприкаянных? Разве что в средневековых романах да в отроческих фантазиях. Но чтобы у взрослых людей? Между тем, как напомнил вам наш карманный справочник-Стюарт, в ту пору нам уже было тридцать с гаком. У каждого есть кто-то, либо частица кого-то, либо ожидание кого-то, либо воспоминание о ком-то, которые человек сбрасывает со счетов, то есть попросту предает после встречи с мистером, мисс, миз или, как в данном случае, миссис Вот-Оно. Правда ведь? Мы, конечно, вычеркиваем собственное предательство, стираем вероломство и, заглядывая в прошлое, находим там свою душу в виде tabula rasa[10], на которой пишется обвинительная повесть о великой любви – полная фигня, разве нет?

А коль скоро каждый из нас – преступник, вправе ли один судить другого? Разве мой случай более вопиющ, чем ваш? Когда я познакомился с Джиллиан, у меня были отношения с некой сеньоритой, соотечественницей Лопе, носившей имя Розы. Отношения неудовлетворительные, но сказать о них необходимо, да? У Стюарта в момент знакомства с Джиллиан, конечно же, были отношения с целым балетным училищем фантазий и порножурналом сожалений. А у Джиллиан в момент нашего с ней знакомства были недвусмысленные и, более того, узаконенные отношения с вышеупомянутым Стюартом. Скажете, все это относительно, а я отвечу: нет, все это абсолютно.

А если ты в своей настырной крючкотворской манере станешь выдвигать обвинения, мне нечего будет ответить, кроме как mea culpa[11], mea culpa, mea culpa, притом что я, к примеру, не травил курдов нервно-паралитическим газом, ведь так? Дополнительно или взамен, как раздвоенно выражаются присутствующие здесь юристы, могу заявить, что произошедший в сердце Джиллиан обмен Стюарта на Оливера оказался – хотя вы, двуногие языкастые особи в париках и атласных мантиях, избегаете подобных формулировок – не столь уж большим злом. Она, как говорится, повысила свои акции.

Ладно, это дело прошлое, с тех пор минула четверть нашей жизни. Не вспоминается ли сейчас выражение fait accompli?[12] (Не стану испытывать судьбу, говоря droit de seigneur или jus primae noctis[13].) Кому-нибудь из вас доводилось слышать такой термин: исковая давность? Насколько мне известно, по закону она равняется семи годам, вне зависимости от общего числа неправомерных действий и преступлений. А распространяется ли закон об исковой давности на хищение чужой жены?

ДЖИЛЛИАН: Знакомые спрашивают, хотя и не всегда в лоб, как я ухитрилась полюбить Стюарта и выйти за него замуж, а вслед за тем полюбить Оливера и, едва завершив предусмотренные законом формальности, выйти за него. Ответ: да как-то так. Повторять этот опыт не советую, но, ручаюсь, такое возможно. Как эмоционально, так и юридически.