Люди зимы

Подумав об этом, Рути улыбнулась. Решение далось ей удивительно легко, словно она, наконец, нашла свое место в этом мире. Или, может быть, свою судьбу.

Потом она заметила среди деревьев какое-то движение и быстро обернулась. Краем глаза Рути успела заметить одетую в лохмотья маленькую босую девочку с бледным лицом, которая на мгновение показалась из-за ствола дерева. Видение длилось всего несколько мгновений, но Рути была уверена, что не ошиблась.

Герти улыбнулась сестрам и бесшумно растаяла среди длинных голубоватых теней, расчертивших заснеженный лес на склоне холма.

Кэтрин

«Разбуженный “спящий” остается в мире живых ровно неделю. После этого они уходят из нашего мира навсегда…»

Кэтрин уставилась на появившиеся на экране ее компьютера строки из письма Тети. В другом окне была открыта карта портала. И то и другое хранилось на карте памяти, которую она извлекла из «Никона» прежде чем закопать фотоаппарат в податливую землю пещеры.

Человеку, который никогда не спускался в подземелье под Чертовыми Пальцами и не видел того, что видела Кэтрин, эти слова могли показаться странными, но сама она знала, что в них заложен глубокий смысл.

Выбросить или уничтожить эти страницы любым другим способом казалось Кэтрин настоящим преступлением. Сделать это у нее в любом случае не поднялась бы рука. Дневник Сары был, как минимум, историческим памятником огромного значения, и Кэтрин пообещала себе, что непременно покажет сделанные Гэри фотографии своей подруге – профессору социологии Бостонского университета, которая как раз занималась началом XX века. Да и продавцу из книжного магазина, где она купила альбом с фотографиями Уэст-Холла, тоже было бы любопытно взглянуть на неизвестные страницы из дневника Сары.

Нажатием нескольких клавиш, Кэтрин уменьшила карту, на которой был отмечен путь к пещере на холме, до размеров почтовой марки, и нажала «Печать». Прислушиваясь к тихому жужжанию лазерного принтера, Кэтрин машинально разглядывала костяное кольцо на безымянном пальце левой руки.

Кольцо Тети…

Колдуньи, которая умела призывать мертвых.

Последний подарок Гэри.

«Попробуем начать сначала…».

Кэтрин встала и потянулась. За окнами стемнело. День пролетел совершенно незаметно, как это часто бывало, когда она с головой уходила в работу. На часах было почти десять вечера, и Кэтрин неожиданно вспомнила, что сегодня она не обедала.

Принтер затих. Кэтрин достала из лотка страницу с распечатанной крошечной картой и, вернувшись к рабочему столу, аккуратно вырезала ее ножницами. Сегодня утром, едва вернувшись домой, она сразу же засела за работу и успела сделать довольно много. Оставались кое-какие мелочи, и все будет готово.

Склонившись над лежащей на столе последней шкатулкой, Кэтрин осмотрела ее придирчивым взглядом. Передняя панель была раскрашена так, чтобы имитировать кирпичную стену. Над дверцей в самой середине висела крошечная вывеска, на которой было написано мелкими печатными буквами «Кафе “Лулу”». Слева от дверцы Кэтрин соорудила окно, вставив вместо стекол тонкий плексиглас.

Двумя пальцами она отворила дверцу и заглянула внутрь, словно наяву почувствовав запах кофе, свежих булочек и яблочного пирога. За столиком в центре игрушечного кафе сидели две крошечных куклы: одна изображала Элис, вторая была миниатюрной копией Гэри. Мужа Кэтрин одела в строгие черные брюки и белую рубашку, в которых он уехал из дома в свой последний день.

«Я еду в Кембридж снимать свадьбу. Вернусь к ужину».

На столе перед Гэри стоял его последний ужин: чашечка кофе и трехэтажный клубный сэндвич с индейкой. Вроде ничего особенного, но Кэтрин хорошо знала, что Гэри просто обожал индейку во всех видах, да и к кофе был неравнодушен. Во всех придорожных кафе и забегаловках он всегда заказывал именно это, и Кэтрин было очень приятно услышать, что и сидя в уэстхолльском кафе, Гэри не изменил себе, оставаясь тем самым человеком, которого она хорошо знала и любила.

Вооружившись самой тонкой кистью, Кэтрин смазала тыльную сторону напечатанной карты клеем и пинцетом прилепила к столику рядом с тарелками. По ее замыслу именно карта должна была стать гвоздем композиции, соединявшей воедино все детали. В конце концов, это она привела Гэри в Уэст-Холл – к холму и пещерам под Чертовыми Пальцами, где он сфотографировал маленькую девочку, которая была мертва уже больше ста лет.

Поправляя на кукле, изображавшей Гэри, белую рубашку, Кэтрин во всех подробностях представила себе его последний разговор с Элис. Яичная Королева умоляла его отказаться от своего намерения, забыть все, что он успел узнать, но Гэри, которого на протяжении двух лет сжигали тоска по умершему сыну и бессильная ярость перед несправедливостью и жестокостью судьбы, не уступал. В эти минуты он был способен думать только об Остине и о представившейся ему уникальной, единственной в своем роде возможности вернуть сына. Пусть всего на неделю, но вернуть… Ради этого Гэри был готов отдать все на свете, рискнуть всем, что имел.