Логика и практика единого

Целое. Известно, что целое не равно сумме частей, его составляющих. Почему? Потому что сущностной определенностью части целого является самое целое.

Человек как организм и как психическое образование также есть некое целое. Ни одна из частей, изъятая из этого целого-человек, не является тем, чем она является внутри целого. Отсюда такая сложность познания человека. Мы можем системным языком создать его описание, описание пространства сознания, но не можем с помощью системного языка описать человека как целое. Потому что в целом части теряют самостоятельность сущностную. В целом сущностью части, сущностным ее определением является самое целое. Будучи изъятой из целого, часть превращается в нечто другое.

Есть практика, опыт, эксперимент работы с целым. Обобщить подобную эмпирику очень сложно, ибо не было-и до сих пор нет – развитого языка для этого. Поэтому единственным способом описания целого издревле был симультанный образ, картинка. Так называемые эзотерические тексты, религиозные, религиозно-мифологические и просто мифологические – это попытка обобщить эмпирический опыт на языке образов. Ведь образ, как и целое, расчленить нельзя. Поэтому количественных, рациональных знаний в области «человек как целое» практически нет, а есть образы.

Понятно, что, пытаясь думать о целом, мы попадаем в мир субъективного – у нас нет рационального языка, который мог бы быть конвенционально содержателен, для описания целого. Образный язык для однозначной интерпретации не годится. Он обращается к субъектному в человеке, и, соответственно, все интерпретации абсолютно субъективны. Так возникает вера: я присоединяюсь к какой-то интерпретации какого-то образа и верю, что это так. Что именно «так», я не знаю и знать не могу по определению, но это так. Есть знаменитая полушутка о преимуществе художника перед ученым: ученый должен доказать, а художник говорит: «Я так вижу» – все его доказательство. «Я так вижу», и все, не нравится – отойди. Так за отсутствием рациональных систем описания большинство знаний о человеке, в том числе и человека о самом себе, образовалось на социальном наследовании различных мифологических образов, образных систем описания.

Есть такое разделение: научное описание выигрывает в точности, но проигрывает в глубине; художественное описание проигрывает в точности, но выигрывает в глубине. Глубина в данном случае – возможность субъективных интерпретаций. Все мы знаем, что, чтобы описать содержание какой-нибудь картины, нужно испортить большое количество бумаги.

А что если все-таки существует возможность превратить картинку в нечто рациональное с сохранением всей емкости информационной и создать систему оперирования? Когда эта идея посетила, а это было в

1950-е годы, тогда вспомнили про целое. Стали искать способы описания целого с соблюдением необходимых требований: что в целом все части взаимосвязаны, но и в системе они взаимосвязаны, но в целом они взаимообусловлены, то есть вне целого часть теряет свою определенность.

Для того чтобы работать с целым, нам понадобятся дополнительные структуры в пространстве сознания. Ведь как мы в автоматическом режиме структурируем информацию? С помощью каких инструментов?

1. СКО (система конденсированного опыта – притяжение) – однородная по некоторым признакам информация собирается вокруг запускающего переживания. СКО – как клубок ниток или как «принцип жемчужины» – в середине песчинка, на ней слой за слоем – слой за слоем, получается жемчужина. Мы можем этот клубок размотать посредством ассоциаций.

2. Базовые структуры.