Лучи смерти

Этот город в Восточной Пруссии не просто так манил сыщика. В том же девяносто восьмом году он вел еще одно дознание, в которое вляпался первоначально по своей воле. В Риге убили брата его товарища Титуса. Алексей Николаевич счел своим долгом помочь Яану в беде. Вдвоем они отыскали и наказали убийц[44]. В ходе поисков Лыков познакомился с некоронованным «королем» преступного мира Риги, неким Теодором Цвейбергом. Немец по национальности и купец по наружности, тот занимался многими темными делами. В частности, ввозил из Пруссии в Ковенскую губернию мантроп, или неочищенный эфир. Это дешевое пойло охотно потреблял всякий сброд. Мантроп доставляли евреи-контрабандисты по тайным переходам через границу. Случайно сыщик узнал про один из них, особо удобный. Между прусским городком Коддьютен и российским местечком Скироземе был налаженный коридор. Цвейберг почти официально вел через него свои обороты, держа полицию и пограничную стражу с обеих сторон на довольствии. Если прикинуться людьми Теодора Оттоновича, можно проскочить.

Два дня ушли у лыковской команды на то, чтобы добраться до места. В пути случались разные приключения. В Дрездене им пришлось разменивать крупные купюры на мелкие, и их обжулили. Все менялы читают по лицам, вот и этот каким-то образом понял, что трое озабоченных мужчин в полицию не обратятся. И нажился на лишние пятьдесят марок.

Еще труднее пришлось в самом Тильзите. Лыковцы ужинали в ресторане на берегу Мемеля – так в Восточной Пруссии называют Неман. Вдруг к ним подошел шуцман и потребовал предъявить паспорта. Сыщик уже примерялся, как половчее ударить его в ухо. Но выручил Челубей. Он вальяжно заявил, что все трое американцы, паспорта оставили в гостинице и топать за ними не собираются. И вообще, не мешай, мол, пиво пить… В доказательство коммандер подарил шуцману серебряный доллар. Эта мелочь преобразила служаку. Оказалось, его маленький сынишка собирает иностранные монеты. Полицай зажал редкую вещь в кулаке и убежал совершенно счастливый.

Уже вечерело, когда троица объявилась в Коддьютене. Крохотный городок в трех верстах от границы весь жил контрабандой. Зайдя в пивную на ратушной площади, Алексей Николаевич выбрал из толпы человека с самым алчным выражением лица. Подманил его, выложил на стол русскую золотую пятерку и сказал:

– Нам надо туда. Сведи с нужными людьми, и хорошо заработаешь.

Челубей перевел. Немец скривился:

– Нужные люди? В каком смысле?

– Если ты не понял, мы найдем другого, – рассердился сыщик и протянул руку к монете.

– Стой, я пошутил! – Мужчина схватил пятерку и сунул себе за щеку.

– Смотри не подавись. Идем, Цвейберг велел быть в Скироземе завтра.

– Ты знаешь Цвейберга? – Проводник остановился и взял сыщика за рукав.

– А как же. Старший приказчик, не кто-нибудь.

– Но почему ты русский? У него все или немцы, или евреи.

Хитрый малый явно сомневался в полномочиях незнакомца.

– Болван или прикидываешься? Теодор Оттонович лишь ввозит мантроп в Ковенскую губернию. А продает по всей России. Что, где-нибудь в Касимове тоже немцы будут торговать? Кто им даст? Я доверенное лицо Цвейберга по всей Волге!

Последние слова Лыков произнес с такой гордостью, что пруссак поверил. Он отвел их к себе домой и даже предложил кофе.

– Пить некогда, ты людей нам предъяви, – держал деловой тон Лыков.

Хозяин – его звали Дирк – послал за контрабандистами своего сына. А сам вынул колбасу, шнапс, порезал хлеб. При этом косился на сыщика, словно чувствовал, что тот полицейский…

Лыкова выручила мелочь. Он разглядывал портреты, что висели на стене в гостиной. Там были Бисмарк, Каспар Хаузер, Вильгельм и почему-то российский император Александр Третий. Дирк подкрался сбоку и неожиданно спросил:

– А как выглядит Цвейберг?

Алексей Николаевич ткнул пальцем в покойного государя и ответил:

– Вот как он. Очень похож! Только, конечно, телом пожиже.

Этот эпизод окончательно убедил хозяина, что он имеет дело с приказчиками «короля» Риги. Дирк выпил с гостями, поговорил о том о сем. Спросил, во сколько обходится русским пьяницам бутылка мантропа в Касимове. Рассказал, причем с придыханием, о своей единственной встрече с Теодором Оттоновичем. Чувствовалось, что в Коддьютене имя Цвейберга – ключ ко всем дверям.

Потом явился прожженный веселый еврей, назвавшийся Мойшей. Этот времени не терял и мигом перевел разговор в деловое русло. Сказал, что перейти границу сегодня можно и это будет стоить двадцать пять рублей с человека. Пересчитал в уме по курсу Берлинской биржи и назвал сумму в марках. Еще по пятерке добавил за багаж.

– Да там одни кальсоны, – пытался торговаться Лыков, но контрабандист был неумолим. Пришлось выдать ему деньги вперед. Расплатившись с Мойшей, Алексей Николаевич протянул пруссаку четвертной билет.

– Как обещал!

Но Дирк неожиданно заупрямился:

– Этому иудею ты вручил вон какую пачку, а мне только одну бумажку? Так нечестно.

Коллежский советник пробовал унять вымогателя:

– Мойша пойдет с нами ночью через границу. Все риски на нем. А ты всего лишь посредник.

Но пруссак уже закусил удила: