Мерцающие

– Обязательно! Я слышал, сегодня будут много танцевать. Пригласите ее на сальтарелло, она его обожает. Только успейте! Как приедем, сразу к ней! Вы же знаете, сколько у нее кавалеров! Очередь, пожалуй, еще с прошлой недели занимать начали…

Лорд Глэнсвуд, одетый гораздо более шикарно и модно, чем его наставник – молодой небогатый граф из соседнего поместья, а по совместительству хороший товарищ, слушал советы с сомнением и рассеянностью. Он смутно представлял, как пересилит себя и подойдет, наконец, к прекраснейшей Ловетт – свету высшего общества, и задавал себе вопрос, возможно ли, чтобы она приняла его благосклонно. К сожалению, лорд понимал, что это невозможно, несмотря на его богатство и уважаемое положение. И от этого снова становилось грустно, и снова хотелось смотреть в окно, а не на жизнерадостного графа Герберта, который никогда не сталкивался с отказами от представительниц прекрасного пола.

– Когда уже кончится этот треклятый мост! – возмущался Герберт, подпрыгивая на жестком сидении. – Эти булыжники совершенно не дают говорить! Я рассказывал тебе о том, что на днях произошло в поместье Уэландов? Нет? Так слушай же, ибо ты должен знать эту чудеснейшую историю! Только представь себе: сотни ящериц. Весь пол и все стены были покрыты ими, как коврами, – Герберт стал размахивать кистью, будто стряхивал что-то с плеч, – какая гадость, правда? Отвратительные, мерзкие ползучие гады! и откуда они взялись, спросишь ты? Изволь! Массовая миграция. Честное слово, массовая миграция пресмыкающихся, которая случается каждую осень, вот точно так, слово в слово, сказал какой-то ученый, как там его?.. А, неважно! Но потеха была знатная, как считаешь?

– Да, – ответил лорд Глэнсвуд. – Так ты думаешь, надо подойти?

– Невероятно, мой друг! Вы слышали, что я вам только что говорил? Или все ваши мысли заняты одной лишь дамой вашего сердца? Впрочем, зачем я это спрашиваю?.. Если вы сегодня к ней не подойдете, я сам вас подведу, будьте уверены. И все же, эти ящерицы – такая гадость! – сказав это, он поморщился и содрогнулся всем телом, как будто бы именно в этот момент скользкие чешуйчатые существа облепили его целиком.

Лорд Глэнсвуд промолчал, потому что к ящерицам и прочим гадам относился нейтрально. Единственное, что он не любил – так это собственную внешность. Из этой нелюбви проистекали все его проблемы. Мечты об улыбке Ловетт были сказкой для Глэнсвуда, ведь он был уверен, что такая, как она, никогда не взглянет на не первой свежести неприятного лорда, пусть у него будут даже все сокровища мира.

Внезапно лицо лорда Глэнсвуда, смотрящего в окно, резко изменилось: задумчивость – удивление – испуг! Лошади заржали, закричал кучер, карета дважды подпрыгнула высоко, будто переехала высокий барьер, и остановилась.

– Чертовщина! – воскликнул в сердцах Герберт и поспешно распахнул дверцу, – кретин несчастный! – выскочив из кареты на мостовую, он погрозил кулаком кучеру. – Ты что натворил?! Чуть не угробил лорда!

– Я цел, – сказал Глэнсвуд, спускаясь и отряхиваясь. – Что произошло? – обратился он к кучеру.

– Клянусь, милорд, я не виноват! Лошади сами понеслись, мостовая шла на уклон, поэтому остановить их было трудно! Они не стали меня слушаться! А тут вдруг она – непонятно откуда. Я даже не заметил, как все быстро случилось! – оправдывался испуганный возница, приподнимаясь на козлах и размахивая руками.

– Да кто – она? – разозлился и одновременно испугался граф Герберт.

– Вон. Она, – кучер лишь махнул рукой куда-то за карету и сел, чтобы закурить.

Граф Герберт и лорд Глэнсвуд озадаченно переглянулись. Обойдя карету сбоку, они увидели человека, ничком лежащего на мостовой в двух шагах от задних колес. Это была женщина, и, по всей видимости, довольно старая, а еще она была похожа на цыганку: длинные седые волосы, оборванная и грязная пестрая одежда, множество украшений и смуглая, почти коричневая кожа. При ближайшем рассмотрении можно было заметить, что тело ее находится в какой-то неестественной позе. Приятели снова переглянулись и сели на корточки.

– Неужели это мы ее, Лерой? – тихо спросил Герберт и стал смотреть по сторонам: мостовая была пуста, только несколько ремесленников дальше по улице закрывали свои лавочки.

– Мы ее переехали, – спокойно произнес лорд Глэнсвуд. Настроение его было безнадежно испорчено. Этот вечер уже не сулил ничего приятного.

– Но как же так? – молодой граф растерялся, услышав уверенный и хладнокровный голос лорда. Лорд смотрел куда-то поверх тела, на булыжники – они глянцевито отражали розовый свет. Герберт поднял голову и посмотрел на закат – он был потрясающим, затем он снова взглянул на цыганку и ужаснулся контрасту.

– Не наша вина, – будничным голосом произнес лорд, стараясь скрыть свой собственный испуг, – пусть позовут городских стражников. Тело необходимо убрать с дороги. Это был несчастный случай, и ей уже не помочь.

– Но как же?..