Мириады миров

Я не буду рассказывать про наш обратный путь, скажу лишь, что нам удалось попасть в один из гигантских автобусов, на которых рабочие отряды покидали Стенхилльский район. Не более как через полчаса мы остановились у подъезда «Комитета Восстания».

– Смотрите, что это? Не ваш ли? – начал Кемминс.

– «Мститель»! – вскричал я. – Да, это они, они! – и быстро, насколько позволяла густая толпа, я бросился к видневшейся над головами толпы черепахообразной спине «Мстителя».

Пройти через цепь охраны, вскочить через распахнутую дверь, – было делом минуты, а в следующую я уже сидел на диване, безжалостно засыпаемый тысячами вопросов. Минуту-другую я отвечал, стараясь быть бодрым и веселым, но вдруг какая-то слабость, болезненная истома охватили меня. Хотелось плакать, смеяться, радоваться, а вслед за тем я впал в какую-то прострацию. После всего пережитого наступила реакция.

Помню, я что-то говорил Карстону об огненном луче, о гибели эскадры, и Карстон терпеливым, спокойным голосом повторял, что «Мститель» действительно изолирован от действия луча, что можно быть спокойным за его участь. Помню я, как держал в руках трубку радиотелефона, Берницкий что-то сказал и внезапно все заговорили, заволновались, захлопнулась наружная дверь, загудели машины и их ритм разбудил меня. Усилием воли я подхлестнул себя, встал и подошел к окну.

Корабль поднимался стремительно и уверенно. Знакомая, но, казалось, давным-давно виденная панорама расстилалась под нами. Вот аппарат повернул к «Стальному Замку», двигаясь ленивым, неторопливым ходом, и когда блистающий эллипс очутился под нами, «Мститель» остановился…

Снизу, из «Стального Замка», нас, по-видимому, не замечали: слишком заняты были борьбой. Медленно и осторожно мы начали опускаться. Карстон сам был у руля.

Моя камера «Унископа» лежала забытая тут же на диване. Я взял ее и поднес к глазам. Платформа Сенхилль жила лихорадочной, кипучей жизнью. На южном конце ее стояли две аэромашины и вокруг них суетились маленькие фигурки людей. Сверху их движения казались бесцельными и бестолковыми.

Повернув камеру немного вправо, я увидел здание «Уольслей-Хауза» и крошечный, прилепившийся на выступе балкончик, с которого я впервые увидел «стально-замковцев» меньше часу назад. «Мститель» все еще опускался. Люди на платформе по-прежнему неустанно копошились, что-то делая. Вдали видны были последние отряды революции, поспешно уходившие прочь от «Стального Замка». Люди на платформе вдруг по команде очистили широкую ленту посреди ее, и аэромашины, разбежавшись, начали подниматься. И тогда…

Вдруг всколыхнулась, будто приподнимаясь, северо-западная часть «Стального Замка». На миг зашатались дворцы и башни, затем дрогнули и рассыпались. Целое море огня вырвалось из недр фантастического замка. Багровый свет на миг облил все на десятки километров вокруг. Столб пламени взвился ввысь и, казалось мне, на миг лизнул стальное тело «Мстителя», а вслед затем грянул взрыв, от которого как будто раскололась надвое земля и от края до края сотрясся весь мир. Грозный раскат ворвался в каюту, оглушил нас. Отброшенный взрывом «Мститель», раскачиваясь и вертясь, летел как лепесток в бурю. Потрясенные до глубины души, мы в каком-то благоговении, благоговении ужаса, безмолвно застыли у окон. Внизу горел колоссальный пожар. В искупительном огне горел старый мир, мир насилий и гнета. Заканчивался последний акт исторической трагедии…

– Радиограмма! Победа, товарищи! – раздался тихий возглас Поуэлля. – «Стена Смерти» пала. 250 аэро первого северного отряда летят на помощь братьям», – прочитал он, а радиоприемник продолжал работать, неся вести со всех концов «Страны Молчания». «Эскадрилья 120 самолетов летит из Монреаля», «Эскадрилья из 350 аэро Английской республики пересекла «Стену Смерти», «Вторая авио-эскадрилья Китая в 300 аэро летит к борьбе и победе», «400 аэро Французской республики вылетели с западной границы», и – и дальше, дальше без конца. Россия, Индия, Англия, Австралия, Турция, сотни, тысячи аэро, к борьбе и победе, – вот что наперерыв говорили бесчисленные радиограммы… Свободный мир шел добивать могикан Капитала, шел на борьбу за свободу, за Коммуну. Без счету, без числа, устремлялись в «Страну Молчания» эскадрильи мстителей-освободителей. Они довершали великое дело.

Случайно мой взгляд упал вдаль, на восток. Ночь уходила и на смену ей загоралась оранжево-красная заря… Это была заря новой жизни, заря свободы…