Мой любимый герцог

Безжалостный ливень обрушивался на них, Аннабель пыталась перекричать рев дождя и чувствовала себя, как дикое существо в ловушке, о котором он говорил в своей речи. Тут она заметила, что ее руки вцепились в лацканы его сюртука.

– Я вовсе не погубил себя, – сказал Себастьян. – Слишком часто я принимал решения, следуя лишь долгу, но внутренне не соглашаясь с ними. Я вдруг обнаружил, что это не всегда совпадает.

Она должна отойти в сторону. Не удерживать его.

Себастьян накрыл ее руку своей, и Аннабель будто ударило электрическим током, кровь забурлила, а сердце забарабанило с такой силой, как не билось уже давно. Кажется, она больше не в силах сопротивляться…

– Королева придет в ярость, – сумела вымолвить она.

Себастьян кивнул.

– Она уже в ярости. Перед приездом сюда я был во дворце.

– Но как же замок Монтгомери?

Его лицо застыло.

– Потерян, – тихо сказал он.

Потерян. Она чувствовала грусть, решимость… но только не сожаление. Знал ли он, что Аннабель будет сегодня в Дамской галерее?

Сквозь пелену дождя она увидела небольшую толпу зевак, собравшуюся неподалеку. Они с Монтгомери устроили целый спектакль, остановившись так близко от парламента. Герцог насквозь промок, и Аннабель поняла, что тоже без плаща. Вода рекой лилась по ее спине.

– Я уезжаю во Францию на некоторое время, – заговорил Себастьян.

– Во Францию?

– Да. В Бретань. Я помню, весной там так красиво.

Значит, он будет в другой стране, даже не в другом графстве… Ее глупое сердце снова сжалось от боли.

– А ты? – спросил он. Рука Себастьяна скользнула по ее руке и оказалась на спине. Он собирался заключить ее в объятия. – Ты приняла предложение своего профессора?

– Нет, – тускло ответила она.

Его рука притянула ее к себе.

– Почему же? – пробормотал он.

От дождя его темные ресницы казались острыми. Если б только она могла не поддаваться его непреодолимым чарам…

– Люси попросила меня помочь ей с новым женским журналом.

– И поэтому ты не приняла предложение Дженкинса?

– Он славный человек. Может, он и сам не понимает, но рядом с ним должна быть женщина, которая любит его по-настоящему.

Слабая улыбка тронула губы Себастьяна.

– А ты не любишь его по-настоящему?

Его вторая рука скользнула по ее талии, и Аннабель замерла в его объятиях, дрожа, как лань, готовая броситься наутек. Но было слишком поздно.

– Нет, – прошептала она. – Не люблю.

Аннабель не могла оторвать взгляд от его рта, улыбающегося, влажного от дождя. Она вспомнила, как сильны и одновременно нежны прикосновения этих губ, и ей захотелось снова ощутить их на своей коже. И какое ей дело до того, что половина Вестминстера наблюдала за происходящим? Ничто не имело значения, лишь бы снова чувствовать его рядом, видеть нежный блеск его глаз. Боже, притяжение между ними не ослабевало и, вероятно, никогда не ослабеет. И эта жажда все не проходила и не пройдет, пока они не будут близки. Две половинки души воссоединились, зная, что через мгновение они снова должны расстаться.

Аннабель подняла на него глаза, взгляд ее был серьезен.

– Я люблю тебя, – сказала она. – Я люблю тебя так сильно, что лучше буду одна, чем с другим.

Он нежно убрал за ухо ее намокший локон.

– Поедем со мной во Францию, – предложил он.

– Прошу, не надо… Сегодня у меня нет сил противиться тебе.

– Так не противься, – сказал он. – Я понимаю, что мои возможности значительно уменьшились. Родовой замок потерян, при дворе я персона нон грата и весь следующий год или около того буду козлом отпущения для прессы и героем весьма нелестных карикатур. Кроме того, как разведенный, я не смогу обвенчаться с тобой в церкви. Но все, что у меня осталось, принадлежит тебе, Аннабель, если ты примешь меня таким.

Глаза ее наполнились слезами.

– Останься ты в одной рубашке, приняла бы.

Он держался очень спокойно.

– Значит, «да»?

Ей показалось, что она балансирует на краю обрыва, и на мгновение у нее перехватило дыхание. Одно слово – и она сорвется в пропасть. Аннабель думала, что ей потребуется вся ее смелость, чтобы начать самостоятельную жизнь, а теперь, на краю бездны, поняла, что еще большая смелость требуется, чтобы отдать себя, свои сердце и душу, другому человеку и построить жизнь с ним.

Себастьян сжал ее чуть крепче, и она сдавленно рассмеялась. Что бы ни случилось, этот человек, казалось, всегда готов ее поддержать.

– Я ведь не умею управлять замком, – всхлипнула она. И почувствовала, как Себастьян затрясся от смеха.

– Ты учишься в лучшем университете мира, – пробормотал он. – Что-то мне подсказывает – тебя там быстро научат.

– Да, – прошептала она.

Он с трудом сглотнул.

– Да?

– Да, – сказала она, – мой ответ «да». Сказать по правде, я уже готова была приползти обратно и стать твоей любовницей, потому что даже это лучше, чем жизнь без тебя.

Он притянул ее к себе и прерывисто выдохнул, будто долго сдерживал дыхание.

– Для меня ты можешь быть лишь любимой женой и хозяйкой нашего дома.