Мой загадочный двойник

Деньги и еда. Жестяная банка была наполовину заполнена имбирным печеньем, черствым, но вполне съедобным. Я рассовала все печенье по карманам, после чего вернулась к письменному столу, бросила ворох одежды на кресло и обыскала ящики один за другим, однако там хранились только тетради с научными записями, замысловатыми графиками и математическими расчетами. Каждая клеточка моего существа кричала: «Бери одежду и уходи скорее!» Но без денег на дорогу мне придется еще одну ночь провести здесь или спать под открытым небом: не станет ведь женщина в мужском платье проситься на ночлег.

Я лихорадочно осмотрелась вокруг: нет ли здесь чего-нибудь, что можно заложить в ломбард в Лискерде? Но я никогда в жизни не имела дела с ломбардами, а в лаборатории явно нет ничего, кроме инструментов и научных приборов, которые непременно вызовут подозрение.

Взгляд мой остановился на застекленном шкафу с выдвижным ящиком у противоположной стены. Около него стояло инвалидное кресло с круглым отверстием в сиденье, наподобие стульчака; десять дней назад его здесь точно не было. Приблизившись, я увидела на подлокотниках и передних ножках ремни: если их застегнуть, сидящему в нем человеку будет не пошевелиться. Я до боли отчетливо представила буйного пациента, бьющегося в этом кресле, с жутко оскаленными зубами, с искаженным яростью лицом.

На одном подлокотнике висел чудной головной убор: что-то вроде обруча из толстой коричневой кожи, от которого тянулись черные провода. На внутренней его стороне, на расстоянии шести дюймов друг от друга, крепились два блестящих металлических диска размером с полукрону.

Хватай одежду и беги отсюда.

Я выдвинула ящик шкафа.

Там лежали бинты и повязки, несколько аккуратно свернутых кожаных ремней и гуттаперчевых полуколец размером с мою ладонь, открытый футляр с хирургическими инструментами и… тонкая серебряная цепочка, слабо блеснувшая в моих пальцах.

Ключик от бювара.

Внезапно я снова услышала тихое низкое гудение — даже не столько услышала звук, сколько ощутила слабую вибрацию в самых своих костях и даже зубах. Я торопливо надела цепочку на шею и бросилась вон; на бегу схватив с кресла одежду и шляпу, я взлетела по винтовой лестнице на галерею, промчалась по узкому проходу между стеной и грудой мебели и выскочила за дверь. Здесь переодеться или внизу? Лучше уж замерзнуть в придорожной канаве, чем провести еще одну ночь в этих стенах.

Я швырнула одежду и шляпу в лестничный колодец и на нетвердых ногах стала спускаться. Но на последней ступеньке споткнулась, запуталась в подоле платья и упала. От удара головой о каменный пол из глаз у меня полетели искры, и несколько секунд я лежала пластом, пытаясь понять, целы ли у меня кости.

Бежать, нужно бежать. Я с трудом поднялась и проковыляла к окну, чтобы проверить, нет ли кого поблизости. Из-за грязного стекла на меня смотрело мое собственное мутное отражение.

При виде меня оно отшатнулось, раскрыв рот в возгласе изумления или испуга, а потом в глазах у меня потемнело.

Я очнулась оттого, что чьи-то руки расстегивали — нет, застегивали — пуговицы у меня на груди. Надо мной склонялась молодая женщина. В последний раз я видела ее в дверях дядиного дома на Гришем-Ярд, одетой в мое любимое светло-голубое платье. Сейчас она была в сером дорожном платье и плаще, в точности похожих на мои. Ее лицо расплывалось, меняло очертания, и я смутно подумала, что не иначе она мне грезится. Когда женщина поднялась, плащ широко распахнулся, открывая приколотую на грудь брошь в виде стрекозы с рубиновыми глазами, алеющими, как две капли крови.

Люсия.

И в обтянутой перчаткой руке у нее мой бювар.

Я попыталась встать, но на меня волной накатило головокружение. Люсия пробормотала что-то вроде «ты уж извини», повернулась и исчезла за дверью.

Держась за стену, я кое-как поднялась и неверной поступью добрела до двери. Люсия торопливо шагала в сторону разрушенной конюшни; она уже отошла ярдов на десять, теперь мне ее ни за что не догнать. Но даже если вдруг догоню — кто мне поверит? Я душевнобольная пациентка, а она мисс Феррарс, и бювар принадлежит ей, а не мне. И скоро, очень скоро она станет владелицей клиники Треганнон.

Люсия уже приближалась к дальнему углу здания, когда из-за контрфорса внезапно появился доктор Стрейкер, все еще в костюме для верховой езды, и схватил ее за руку. Отпрянув обратно за дверь, я успела увидеть, что он ведет Люсию в моем направлении.

Я наклонилась, чтобы подобрать одежду, но от резкого движения голова у меня закружилась так сильно, что я испугалась, как бы опять не лишиться чувств. Оставив все валяться на полу, я на четвереньках вскарабкалась по ступенькам, шмыгнула в пустое каменное помещение наверху и притаилась у самого входа, с трудом переводя дыхание и прислушиваясь к голосам, гулко разносившимся в лестничном колодце. Доктор Стрейкер говорил своим обычным холодным ироничным тоном, а голос Люсии дрожал и срывался от страха.

— Что, скажите на милость, здесь делает моя одежда?

— Она была у нее.

— Понятно. А где она сама?