Момент выбора

Капитан лежал на больничной койке. Удаляющиеся шаги стихли, и он остался в палате один. Грэйн знал, что поступил приказ сменить род деятельности – его отправили в отставку. Ни страха, ни терзаний, ни мыслей, что он стал не нужен, у него не было. Ему, военному человеку, отдавшему все сознательные годы жизни службе Отечеству, и в голову не приходило ослушаться приказа, пусть этот приказ и непонятен для него, но это приказ. Сейчас он лежит и с каждой секундой в нём всё отчётливее назревает неизвестное ранее желание: открыть глаза, встать, пройтись по палате и уйти куда-нибудь далеко, куда глаза глядят, но это значит ослушаться приказа.

«Что со мной?» – непривычная, обжигающая сознание мысль пришла на ум. Он не в силах противостоять желанию, но приказ…

Капитан открыл глаза. Матово-белый потолок, приглушённое естественное освещение проникает через большое окно, причудливо играя лучами солнечного света бликуя от металлических поверхностей медицинских приборов. Лёжа на больничной койке Грэйн любуется завораживающим танцем солнечных зайчиков, которые бегают по потолку, словно играя в салки. На его лице промелькнула улыбка. Это и есть «счастье»? Радоваться каждому дню, новому опыту, новым переживаниям. За долгие годы своей жизни он никогда не испытывал этого чувства и капитан, повинуясь неведомой силе, приподнялся, сел на кровать. Голова закружилась. Он долгое время провёл прикованным к постели, а сейчас он знает, чувствует, а самое главное, желает встать на ноги, но мысль о том, что тем самым нарушит приказ, не посещает капитана но это его и пугает.

Страх. Виктор Грэйн – модифицированный боевой офицер никогда не испытывал это чувство, страх для него это инстинкт самосохранения, помогающий выжить в критических ситуациях, в которые ему приходилось неоднократно попадать во время выполнения боевых операций.

Лёгкая дрожь в коленях, неуверенные движения. Капитан встал с кровати, сделал один шаг, второй. Чувство победы над собой придало сил. Ещё шаг. Облокотившись на подоконник руками, капитан прильнул к стеклу. За окном, по ту сторону больничной палаты кипит жизнь. Взгляд капитана мелькнул по пациентам в больничных халатах, неторопливо шагающим по ухоженным дорожкам, группе людей сидящим на лавочке и мирно беседующих друг с другом, а чуть вдалеке, пара ребятишек под присмотром взрослой девушки весело бегают вокруг детской горки. Взгляд задержался на воспитательнице: милая девушка на вид тридцати лет длинные светлые волосы ниспадали до плеч, внимательным взглядом она сопровождала своих подопечных, не вмешиваясь в их озорную игру.

Грэйн застыл заворожённый. Он не привык, не знал, что существует другая сторона жизни: без строго следования приказам, исполнению устава, без ежедневных тренировок, без каждодневной борьбы за жизнь, когда не надо прятаться, скрываться от противника, когда всего лишь миг отделяет, будешь жить, или всё-таки успеешь и первым ликвидируешь врага. Голова вновь закружилась от нахлынувших неведанных ранее чувств, которые, будучи модифицированным военным он не испытывал. Эти новые ощущения пьянили своей новизной, теплотой переживаний и, пугали неизвестностью. Капитан посмотрел в окно. Девушка с ребятишками покинула игровую площадку, и не торопясь шла вместе с подопечными, приближаясь к зданию госпиталя.

«Дети… Почему в военном госпитале дети?» – появилась давно напрашивающаяся мысль, но ответ на поставленный самому себе вопрос капитан так и не нашёл. Шаг, ещё один, второй, третий. Перед его лицом дверь, ещё один шаг и он без приказа покинет палату. Секунды колебания, капитан протянул руку и дверь распахнулась. Шаг, и он в коридоре.

Влекомый неизвестным чувством он идёт, осматриваясь по этажу. Лифт. Спуск вниз – первый этаж. Светлый холл. Большие прозрачные двери распахиваются, пропуская внутрь женщину, держащую за руки двух ребятишек. Один из них вырывается и бежит к лифту, но споткнувшись, растягивается на скользком полу.

– Не плачь, солдат. Вставай, – капитан Грэй протянул парнишке руку, помогая подняться.

– Кристиан! С тобой всё в порядке? Не ушибся? Руки, ноги не болят, как голова, не тошнит? – подбежала женщина.

– Нормально, – сдерживая слёзы, ответил парнишка, потирая ушибленный локоть.

– Извините господин офицер, не уследила, – обращаясь к мужчине, произнесла женщина, – меня зовут Ирэн, я воспитатель, – и, озираясь по сторонам, чуть тише добавила, – если можно, не докладывайте начальнику о происшествии.