Мономашич. Мстислав Великий

Бедное маленькое сердечко Агаши то замирало, то начинало стучать быстро-быстро в ожидании свадьбы. К аналою шла, как в тумане, ожидая мига, когда увидит воочию жениха. Сквозь плотное покрывало она смутно увидела высокого плечистого витязя и испытала лёгкое разочарование — борода похожа на бороду её отца. Неужели князь Мстислав так стар? Ах да, ведь его помнил ребёнком покойный дед, а отец в отрочестве был приятелем... Её муж — ровесник отца?

Агаша почти не слышала венчальной службы, терзаясь в догадках, и ахнула, когда Мстислав откинул с её головы покрывало, чтобы поцеловать жену. Он был высок, на полголовы выше её брата Ивана, плечист, статен — и стар. Ну ещё бы — если князь Всеволод его старший сын! Однако Агаша всё-таки привстала на цыпочки и потянулась губами.

Поцелуй был холоден и спокоен. Мстислав сверху вниз глянул на круглолицую девушку с чуть вздёрнутым носом и маленькими вишнёвыми губами. Карие глаза смотрели с тревогой.

Ночью Агаша разочаровала Мстислава, испугавшись его, и он, отвернувшись от молодой жены, тотчас забыл про неё.

5

После подавления мятежа Скарбримира польский король Болеслав наконец смог обратить внимание на своих врагов. Было их много — во-первых, брат Збигнев, который не давал покоя, во-вторых, червенские князья Ростиславичи, продолжавшие тревожить окраины Польши войной. Ну и изгой Ярославец Святополчич. В Венгрии он не прижился — вдова казнённого Коломаном Альмоша, мать его ослеплённого сына Бэлы, Предслава ничем не могла помочь брату, а новый король Стефан был слишком занят своими делами. Он обещал прислать войска, посоветовал обратиться к чешскому королю Братиславу за подмогой, но этим его помощь и ограничилась. И Ярославец перебрался в Польшу, где вторая его сестра, Сбыслава, была королевой и матерью наследника.

Однако и при дворе Болеслава пришлось долго ждать благоприятного момента. Король не хотел давать родственнику войска — собственные границы нуждались в охране. Володарь Ростиславич подхватил стяг войны, выпавший из руки ослеплённого Василька, и превратил ляхов в своих врагов. Улучив момент, он собрал огромную армию и двинулся на Польшу, разоряя города и сёла и угоняя жителей в Приднестровье. Небольшие отряды городского ополчения не могли его остановить.

В тревоге за судьбу страны король Болеслав призвал на совет своих можновладцев. Князь Ярославец тоже был там как родственник, надеясь, что этот случай поможет ему добиться своих целей.

   — Ростиславичи — сильные враги, — говорил Болеслав. — Володарь — сват Мономаха, они союзники. Эта война может дорого обойтись Польше. Если Володарь попросит у Мономаха полки...

   — Не попросит, — покачал головой Ярославец. — Они более не в родстве.

   — Вот как? — оживился король. — Он, как и ты, поссорился с Мономахом?

   — Нет. До меня дошли вести, что князь Роман Мономашич, который держал мою Волынь, умер. Он был мужем Володаревой дочери. После его смерти княгиня постриглась в монахини, ибо детей у них не было.

   — Значит, Ростиславичи больше не связаны с Мономахом?

   — Нет. И их можно повоевать.

   — Ты хочешь просить у меня войска на две войны? — нахмурился Болеслав. — Вспомни, в прошлом году ты уже ходил на Червень. Но посадник Мономаха выбил тебя из-под города. Ростиславичи сильны. Правду молвить, я бы хотел видеть их нашими союзниками, а не противниками в предстоящей войне. Но время упущено!

   — Отнюдь, ясновельможный король! — вступил в беседу Пётр Власт, долгое время бывший послом Польши на Руси и многое сделавший для того, чтобы усмирить мятежника Скарбримира. — Именно сейчас и можно сделать Ростиславичей союзниками!

   — Как? Послать тебя, чтобы ты повинился перед Васильком за серебро, которое мой отец заплатил Давиду Волынскому за то ослепление?

   — Нет, — покачал головой Пётр Власт. — Признаю, что на стороне Володаря сейчас не только половцы, коих он ведёт на нас, но и наши заклятые враги, поморяне и пруссаки. Что им стоит даже без помощи Мономаха разгромить Польшу? Даже если мы и выстоим, Збигневу достаточно будет чуть-чуть подтолкнуть — и ты будешь свергнут, мой король! Твой брат только того и ждёт. А есть ещё ятвяги, которые в любое время могут выйти из своих лесов.

   — Что ты предлагаешь?

   — Мы не должны воевать с Володарем, — твёрдо сказал Пётр.

   — Вот как? Да ты изменник, Пётр Власт! — вскочил с места Болеслав. — Ты слишком долго прожил на Руси, а после того, как женился на русской, вовсе стал её доброхотом! Ты думаешь, что после разгрома Польши русские князья оделят тебя княжеским венцом?

Услышав гневную речь короля, Ярославец напрягся. От Власта Болеслав мог легко перекинуть мостик к самому волынскому изгнаннику, не посмотрев на то, что женат на его сестре и имеет от него племянника-полуляха. Но Пётр Власт улыбнулся.