Навсегда с бессмертным

Мортимер кивнул. — Там он находил своих жертв. Он там работает. Синди, Лора и Кэти по той или иной причине приводили своих питомцев в больницу, и он воспользовался случаем, чтобы задать вопросы и узнать, являются ли они для него потенциальными жертвами. Он встретил Билли в книжном кафе, когда был в книжном магазине. Он завел с ней разговор, узнал, что она одна, и никого не будет волновать, если она пропадет… — пожал плечами он.

Андерс нахмурился и повернулся к Валери: — Но ты же видела Синди в той клинике, куда мы ходили. Зачем ей ходить в оба места?

— Она, наверное, отвезла кошку в больницу на стерилизацию, — мрачно предположила Валери. — Самое большое преимущество клиники в том, что они не берут столько за такие процедуры. Вот как они поощряют людей приводить своих животных. Но для длительного лечения, ежегодных прививок, таблеток от блох и так далее, им понадобится постоянный ветеринар.

Валери помолчала, потом взглянула на Мортимера и покачала головой. — Я не видела его в больнице. Я говорила с женщиной, а не с Эмброузом.

— Он подслушивал. Поймал часть и получил остальную информацию, которую он искал от твоего интервьюера. Очевидно, ты сказала ей, что у тебя есть клиника в Виннипеге и ты здесь временно?

— Да. — Она кивнула, а затем скривился. — Я сказала ей, что у меня здесь нет ни семьи, ни друзей, так что я могу работать сверхурочно, если они захотят.

— Так… его зовут Эмброуз как там дальше? — спросил Андерс. — И кто же он?

— Просто Эмброуз, — пожал плечами Мортимер. — Больше он ничего не помнит из своей земной жизни. И это может быть его фамилия. Он говорит, что это было на бейдже на его униформе.

— Униформа? — нахмурившись, спросил Андерс.

— Он был солдатом Первой мировой войны, — объяснил Брикер. — Он говорит, что его первое воспоминание — это как он просыпается посреди поля боя: повсюду взрываются бомбы, вокруг него мертвые тела, а какой-то немец, наполовину взорванный, лежит на нем и истекает кровью.

— Вот черт, — пробормотал Андерс.

— Что? — спросила Валери.

Вместо ответа Андерс вопросительно посмотрел на Мортимера. — Случайное обращение?

Мортимер кивнул. — Именно об этом мы и думаем. Он говорит, что помнит, как столкнул с себя немецкого солдата и с трудом поднялся на ноги. Голова болела, он нащупал ее, она была очень мягкой, то ли наполовину вдавленной, то ли сдутой ветром. Он чувствовал головокружение и боль в голове и животе. Он потерял сознание, а когда проснулся, то сосал открытую рану другого солдата и чувствовал себя гораздо лучше. Чем больше было крови, тем лучше он себя чувствовал, а потом рана, казалось, зажила сама собой. Он понял, что он вампир и с тех пор жил как вампир одиночка, используя все, что он смог найти по этому вопросу, в качестве руководства.

— Что было нелепыми фантазиями вроде Дракулы и тому подобного, — с отвращением заметил Брикер.

— И он так и не вспомнил свою жизнь до того, как очнулся на поле боя? — спросил Андерс, скривив губы, — и он никогда не возвращался к ней?

Мортимер покачал головой. — Он говорит, что нет.

— Это вообще возможно? — спросила Валери. — Я думал, наночастицы все чинят.

— Да, и они, очевидно, восстановили нанесенный физический ущерб, но если рана на голове была достаточно серьезной… Он поджал губы. — Возможно, наночастицы не смогли восстановить память из разрушенного вещества мозга.

— Полагаю, это возможно, — задумчиво произнес Андерс, а затем вздохнул и пожал плечами.

— Подождите… — сказала Валери, нахмурившись. — Я понимаю, что наночастицы починили его, но я не уверена, что понимаю, как, по-вашему, наночастицы вообще туда попали.

Она переводила взгляд с одного мужчины на другого и неуверенно спросила: — Ты думаешь, что солдат, который истекал кровью, был бессмертным и что наночастицы были переданы ему таким образом? Что они попали в его раны и просто… атаковали его как вирус или что?

— В раны, а может быть и в рот. Но да, вероятнее всего, именно это и произошло, — сказал Мортимер.

— Это часто случается? — удивленно спросила она.

— Я слышал только об одном подобном случае, — сказал Брикер и, подняв брови, посмотрел на остальных.

— Элви — единственная, кого я знаю, — тут же ответил Мортимер.

— Я тоже, — согласился Андерс. — Но это не значит, что таких, как они, больше нет.

— Кто такая Элви? — с любопытством спросила Валери.

— Она спутница жизни Виктора, — сказал Андерс и добавил: — Виктор — брат Люциана.

— И ее случайно обратили? — завороженно спросила Валери.

— Это долгая история. Потом расскажу, — тихо сказал Андерс.

— Значит, он проснулся посреди зоны боевых действий, вампир, не помнящий своего прошлого, и сумел прожить незамеченным почти сто лет?

— Похоже на то, — согласился Мортимер и покачал головой. — Ему повезло, что он все это время не попадался нам на глаза.

— Еще бы, — пробормотал Брикер.

— А Игорь? — спросил Андерс, глядя на человека, все еще лежащего на земле. Заметив торчащий из груди кол, Андерс нахмурился, но не стал его вытаскивать.