Немногое о многом (СИ)

в которой с демократией Горбачёва

утонула огромная страна.

ПРОЙДУТ ГОДЫ...

Пройдут годы, десятилетия,

но та апрельская,

странная и необычная

тревога 26 апреля 1986 года

останется в душе воина-чернобыльца,

как 22 июня для бойца,

обнажив чувства боли и креста.

Та, необычная тревога

необычно-тёплою весной

нас впервые в радиацию окунула,

в Чернобыль первых завела.

Та, необычная, армейская тревога

белокровием в душу въелась,

обдала нас лучевой,

занозой в теле затаилась,

детишек мёртвых родила,

многих уложила в землю,

дорогу к дому забрала.

"Чернобыльской тревогой" -

воинами-чернобыльцами

именною названа,

а аварию на АЭС в Чернобыле

"Чернобыльской катастрофой" -

назвала страна.

.

Был Афган кровавый -

добавился Чернобыль,

тысячами человеческих душ -

Чернобыль наш иммунитет угробил.

Ещё недавно в Афгане моджахед

стреляя в наш след,

а тут злополучный Чернобыль -

свои рентгены, нуклиды

на душу многим нам повесил.

Кстати, войну в Афгане,

нам афганцам из жизни

не вычеркнуть пером,

не вырезать ножом.

А начиналось "ТАМ" -

всё буднично и просто.

"Вам выпала честь

защищать интересы Родины

вдали за рубежом".

АФГАН. ПЕРВЫЙ БОЙ.

Жара и камни на подъём -

колонна движется с трудом.

Пыль в глаза, в машине зной -

я не гость в стране чужой.

Солдат думал о своём,

как гулял он с девушкой вдвоём.

Вспоминал...

свой первый, робкий поцелуй,

мать с отцом и сабантуй.

В душе тяжесть, ощущенье

едешь в ад, аль в подземелье,

сознание давит мысль тоской -

живой вернусь ли я домой.

А так хотелось ещё жить -

жить и жить... не умирать.

На беспощадно палящем солнце

ныло, тосковало сердце,

нерв трепетал и танцевал,

моджахеда в засаде ждал.

Край чужой! Откуда знать?

Когда и где нам умирать?

Вмиг... безлюдный, дикий перевал

огнём и гарью нас обдал.

"Держись, братва!" -

боль и стон, нам не до слёз,

запылал наш бензовоз.

Первый бой ты не герой,

хочешь жить владей собой.

Кто стрелок, а кто мишень?..

будет с кровью ратный день.

"Саша друг - мой друг с тайги,

соперник мой - в любви враги.

Сзади, сверху моджахед-стрелец,

не поможешь - мне конец!"

"Спасибо друг, мне подсобил -

врага атаку ты отбил".

"Бей врага!" Камни сверху и один

соседа Сашу раздавил.

Мой друг, товарищ, наш комбат

и четверо молоденьких солдат

не поднимают головы,

наверняка уже мертвы,

под огнём лежат.

Враг жесток, держись солдат,

смерть за смерть, за тех ребят,

кровь за кровь, за их девчат,

за слёзы братьев, матерей,

друзей, невест и сыновей.

Вдруг наступила тишина -

добра не жди, идёт война.

Понял я, что враг хитрит

и нам ловушку мастерит.

Сержант сигару закурил -

одну большую на троих.

Затяжку сделал, не спешил...

мелькнула тень, вскочил,

удар штыком -

уложил один двоих.

Увернуться не успел,

схватился с третьим и с ним осел.

Рядом, сверху за спиной

раздался выстрел роковой.

Прощай родной братишка,

прощай родная мать.

Хотелось жить бы долго,

жить, не умирать,

но судьба у нас лихая,

тебе не повезло,

такая жизнь солдатская,

такое ремесло.

У родных, друзей, знакомых -

был ты не герой.

Груз 200 родные примут:

"Здравствуй наш родной!"

Был бы ты контужен -

врагу попал бы в плен,

ты бы долгой смертью

мучил жизнь свою.

Взрывы, стон. Идёт война!

Ему и мне. Зачем она?

Война поблажек не простит -

кровавый штык в тебя вонзит.

Держись ближе к жизни -

не унижайся, не стони.

За жизнь сражайся до конца -

победа будет у бойца.

Меньше сил у нас вдвойне -

умру героем на войне.

А так хотелось ещё жить -

жить и жить... не умирать.

Вертушки шумом и огнём

сковали нервы у врагов.

Сверху службу ратную

впервые душою осознали,

увидев тела друзей, их кровь,

панамы молча сняли

со стриженых голов.

Тринадцать юношей солдат

по чей-то воле на земле лежат.

Сроднил Афган меня с тобой,

на веки-вечные. Прощай родной!

А моджахед стрелял нам вслед

и на бортах оставил след.

Мы сейчас встречаемся весной

и вспоминаем первый бой.

С песком и ветром перевал,

где я с тобою воевал.

Можно закурить нам по одной

и вспомним путь наш боевой,

далёкий - чуждый нам Афган

для всех пришельцев христиан.

Не грех и выпить по одной,

за то, что ты и я живой.

За молодых моих ребят,

что в земле сырой сейчас лежат.

За вертолёт наш боевой,

который спас меня с тобой.

Всем смертям, врагам назло,

мне в Афгане повезло.

Камень гор страны чужой,

спас от пуль, мне стал родной.

РЫБАЛКА.

Возле АЭС два рыбака

на ночной рыбалке не спеша,

на охладителе у ставка

ловили щуку, вязя и ерша.

Клевал карась, а время шло,

рыбакам с ночёвкой не везло.

Вмиг, вспышка над 4-м блоком

молнией озарила ночную темноту

и огненным, ядерным грибом

взметнулась к небу в высоту.

От взрывов... одного, второго

вздрогнули днепровские леса

и малиновое -

с голубым отблеском свечение

вонзилось в землю, в небеса.

Пожар! АЭС горит!

Какой тревожный,

но прекрасный и колючий вид?

Жаль! Не сумел на плёнку

запечатлеть незабываемую сценку

ни один пиит.

Необычным зрелищем два рыбака

с тревогой любовались долго,

слышали, как на крыше блока

пожарные в огне, в дыму

перекликались громко.

Начало светать -

рыбка начала клевать.

Их хобби - их судьба,

на живца живого

рыбаки в азарте

судака наловили много.

Ночь темна была,

непонятно, какая сила

двух парней здоровых

с ног к утру свалила.

На рассвете рыбаки необычно -

посмотрели друг на друга

и удивились, как за ночь

загорели сильно.

Стали бронзовыми,