Новая жизнь

Ставит стул рядом с постелью и берет мою руку в свою ладонь. Но его взгляд, боже… Не могу… Не могу смотреть и видеть там разочарование. Там разочарование, но не во мне, а в себе.

Ну зачем? Зачем эта мука?

Я недостойна такого мужчину. Хочу вырвать свою ладонь, не хочу, чтобы касался, не хочу, чтобы был рядом. Пусть он уйдет.

– Эмма, – хрипит еле слышно, и я взрываюсь.

Слезы потоком бегут из глаз. Я не имею право на него. Не мне он обязан вручать свое сердце, не такой, как я. Он и его отец такие светлые, такие хорошие, что такое пятно в их жизни… нет…

– Милая моя, – уже рядом, уже слишком близко.

Целует меня бережно, невесомо, а я молчу, роняя слезы, потому что и прогнать его не могу, язык не поворачивается.

Кладет голову на мою ладонь, и я глажу его по волосам, зарываясь в них пальцами.

– Тебе бы к парикмахеру, – улыбаюсь.

– Не нравится? Ты, когда тянула меня за волосы объезжая, как-то не обращала внимание, что они слишком длинные.

– Это была другая я.

Усмехается и целует мою открытую ладонь.

Глажу пальцами его щетинистое лицо.

– Мне нравится, – шепчу.

– Я рад, – так же беззвучно отвечает.

– Иди ко мне, – хлопаю по кровати рядом, пытаясь сдвинуться, но становится так больно, что я вскрикиваю.

– Твою мать, Эмма, – ругается Саша и тут же подхватывает меня и бережно перемещает немного в сторону.

– Все в норме, я просто не ожидала.

Он что-то бурчит под нос пока снимает ботинки и наконец ложится ко мне лицом.

– Больше не шевелись ладно?

– Но я тебя не вижу.

– Да зачем на меня смотреть? Лежи, а я буду рядом.

Обнимает невесомо, обхватывая меня рукой, нежно ею скользя, перехватывая мой таз.

– Чтобы тебе не было тяжело.

– Не смеши, Саш.

– Эмма, – рычит и прижимается плотнее.

Упирается носом в мою шею и такое ощущение, будто успокаивается окончательно.

Вновь запускаю руку в его волосы и слышу, как дыхание мужчины становится еще более размеренным уже через десять минут.

Неужели уснул?

Входит медсестра и уже открывает рот, видимо, чтобы его выгнать, но я шикаю на нее, уверена им тут достаточно заплатили, чтобы они на многое закрывали глаза, и она тут же замолкает.

Тихо объясняет, что это за лекарство и для чего, а после укола в вену уходит.

Следом за ней заглядывает Стас.

– Ооо, тут похоже до утра никто не выйдет?

– Думаю, да. Пусть поспит.

– Я так и предполагал. Ладно, я тогда домой. Утром заскочу. Тебе может надо что-то? Олеська соберет.

– Спасибо, я скажу ей сама. Спокойной ночи.

– И вам, – улыбается и уходит, прикрывая дверь.

Я забыла про тампоны, черт возьми.

Вытаскиваю телефон из-под подушки и пишу смс Олесе, так как больше некому, не Сашу же просить и убираю его назад, получив ответное от нее.

Укладываюсь удобней и продолжаю его гладить по голове, чувствуя, как меня медленно охватывает усталость.

– Как же ты мне дорог стал, – шепчу так слабо, что сама сомневаюсь произношу слова вслух или это мысли мои. – Ты так мне нужен, но я так боюсь… И, если ты дождешься меня, то не пожалеешь, ведь я очень сильно и крепко умею любить. А тебя полюбить не составит труда, ведь сердце уже словно бешенное желает лишь тебя одного.

Засыпаю так быстро, но успеваю нафантазировать еще кое-что:

– Мое тоже…

Я реально схожу с ума.

Просыпаюсь довольно резко и, если я выспалась, ощущая себя вполне таковой внутренне, то вот тело мое не разделяет мои мысли.

Стоило мне попытаться пошевелиться, как я тут же вскрикнула. Открыла глаза и увидела дневной свет, а не утренний.

«Неужели спала так долго?»

Вновь попытка подняться, через боль и ужасную слабость. Сажусь на кровати, свешивая ноги и вспоминаю, что засыпала не одна. Обернулась и увидела пустую кровать.

«Жаль, что ты ушел».

Лезу за мобильным, проверяю его, но он пуст.

Топаю в ванную комнату держась за поручни палаты, сделанные для удобства, а после возвращения застаю в комнате Олесю.

– Здравствуйте, – она оборачивается, и я жду что она станет кричать, махать руками и все такое, ведь я только что видела отражение в зеркале. Но, если быть точнее себя я там так и не увидела, только сплошной синяк.

– Добрый день, Эмма. Я созванивалась с твоим врачом, и он мне сказал приехать к обеду, потому что ты будешь спать, – и это все? Стоит выкладывает фрукты, гигиенические принадлежности.

– Спасибо, – сажусь вновь на кровать, потому что устала стоять и спина ноет.

– Да перестань. Стас сказал вы в спешке собирались. А Саша такой, мог и забыть что-то. Я еще белье новое привезла. Ну, как ты?

– Нормально, думаю. Похоже ничего серьезного нет.

– Да. У тебя только поверхностные раны. Ну еще трещина на двух ребрах, – смотрю на нее, и то с каким видом она это говорит. Мне аж смеяться хочется. Мы будто билеты на концерт обсуждаем. – А еще легкое сотрясение. А так все хорошо.

Не выдерживаю и прыскаю смехом.

Она подхватывает и уже через минуту мы хохочем.

Отдышавшись, между нами, вновь воцарилось некоторое напряжение, которое было слишком ощутимым.

– Он винит себя, Эмма.

– Что?

– И не успокоится, пока не накажет того, кто это сделал.

– Но я…

– Ты его женщина. Ты дорога ему, пойми.

– Он тоже мне дорог, но к чему ты это говоришь?

– Не лги ему. Не только ты желаешь правды и доверия.