Обходной контроль

— Случайно, от управляющего домом, где жил Гамильтон. Конечно, письмо может и ничего не означать, но мы должны его перехватить. Он чувствовал, что ему придется туго, дружище.

— Я сделаю. На это не уйдет много времени. Перезвони мне через пару часов.

— Хорошо.

Я неторопливо повесил трубку. Если повезет, ребята с почты долго не провозятся, и мы сможем сдвинуться с места. Тут я вспомнил, что только утром сумел поесть, поэтому заглянул в «Голубую ленту», съел кролика под кислым соусом и выпил холодного пива, затем направился в «Салем». Служащий за стойкой увидел меня и в память о полученном долларе улыбнулся.

— Ваш друг ожидает вас наверху, мистер Мартин. Он появился буквально через несколько минут после вашего ухода.

Я поднялся в лифте на свой этаж и вышел в устланный ковром коридор. Подойдя к своему номеру, дважды постучал в дверь, стоя по привычке боком ко входу и прижавшись спиной к косяку.

Внутри телевизор приглушенным голосом вещал о спортивных и других новостях. Я постучал еще раз громче. Никто не отвечал. Мне это начинало не нравиться. Я словно чувствовал запах опасности, вытащил пистолет, взвел курок и стал медленно поворачивать ручку- замок двери. Она свободно открылась, и я увидел, что Дон Лавойс не сидит и не ждет меня. Подняв дуло пистолета и приготовившись стрелять во что угодно, что бы ни двинулось с места, я толкнул дверь ногой и ворвался в комнату. Но мои приготовления были напрасны. В комнате не было никого, кроме Дона Лавойса, лежащего на полу. Он был мертв. На лбу, прямо между глаз, чернела дырочка от пули небольшого калибра. Он лежал на спине, отброшенный выстрелом в тот миг, когда открыл дверь убийце, думая, что это я.

Глава V

Пальто Дона было брошено на спинку стула', стоящего напротив телевизора, в кармане лежал бумажник с тремя банкнотами по сто долларов, двумя по пятьдесят и одной в пять долларов, его дорогие часы с бриллиантовым браслетом небрежно лежали на телевизоре.

Версия ограбления отпадала. Он открыл что-то важное, что хотел передать мне. Он узнал, почему Салви прятал наркотики у себя на квартире и, возможно, кто их ему поставлял. Четверть фунта чистого героина стоила не меньше сотни тысяч долларов, и это делало игру настолько крупной, чтобы следить за каждым, кто ходил кругами возле этого бизнеса и задавал ненужные вопросы. Дон Лавойс угодил прямо в ловушку. Черт, мне надо было выбрать кого-то другого, кто знал, как вести себя среди этой рвани на задворках, кого-то, кто не мог вызвать их подозрений. Даже одного неосторожного вопроса было достаточно. Все произошло очень просто… Дон остановился у стойки портье своего отеля, взял оставленную мной для него записку и поехал на встречу со мной. Для убийцы не составило труда все организовать, особенно если он слышал разговор Дона с портье в моем отеле. Я сделал все, чтобы облегчить убийце его задачу. Дон, ожидая меня, попался на удочку и поплатился головой.

Я взглянул на тело. Его пистолет лежал* в кобуре за поясом. Портье у стойки был рад помочь мне информацией. Да, действительно, здесь было несколько человек рядом, когда мой друг брал у него ключ от моего номера. Нет, мистер Мартип, он не может вспомнить ни одного из них. Ах, нет, одного может. Эту замечательную старую даму с первого этажа, которая жила в отеле постоянно в течение последних десяти лет. Я поблагодарил его и положил трубку.

Ньюаркский контрольный центр ответил мне с первого звонка. Я назвал себя, и меня соединили с Верджилом Адамсом. Я все рассказал ему, быстро и в деталях, зная, что все записывается на ленту, а позже будет проанализировано. Когда я закончил, Верджил сказал:

— Ты еще не осмотрел тело?

— Нет. Я бы хотел, чтобы это сделала полиция. Они обычно не любят, когда кто-то что-либо трогает.

— Все же попробуй. Посмотри, прошла ли пуля навылет.

— Не клади трубку. — Я положил свою трубку на стол, опустился на колени рядом с телом и повернул голову Дона, чтобы лучше рассмотреть рану. Я увидел на затылке почти такого же размера выходное отверстие от пули, как и на лбу, почувствовал, как мне стало не по себе, затем взглянул на стену у окна и увидел маленький черный кружочек в подоконнике, где застряла пуля, после того как прошла сквозь голову Дона. Я подошел к отверстию, вынул стержень из шариковой ручки и вставил его в отверстие. Стержень был добрых четыре дюйма длиной, но он не достал до пули, которая глубоко вошла в твердое дерево и штукатурку. Я поднял трубку и сказал:

— Пуля большой скорости, калибр примерно 22 и со стальным наконечником. Она прошла навылет и застряла в подоконнике.

— Тогда это подходит, Тайгер.

— О чем ты, Верджил. Что ты, черт возьми, имеешь в виду?

— Найдж Хопес, советский агент, которому удалось уйти из Канады три года назад и вернуться в Россию.

— Я помню.