Обратный отсчёт

Вот, например, развалили Комбинат в пыль и руины совсем не во время Джихада, вот ведь новость какая неожиданная! Это, обмолвился Зия, ещё во времена переговоров с демонами, до того, когда они в гордыне своей от нас, праведников, отделились. Ещё, говорят, стена-Европа только-только строилась. «Обмен! — сказал Зия. — Отказ от разработок и применения атом-зарядов обменяли на некоторые технологии и доступ к отдельным уровням Демонской Сети. А Установку свою Бай-Конуровские практически с нуля на развалинах поставили, — и с тех пор закостенели в развитии, превратив научно-техническую работу в некий культ. А с практической стороны, комбинатовские в основном аккумуляторы выращивают…»

Егор засомневался было, что демоны выполняли свои обещания по обмену, но Савва нехотя поддержал Зию в том, что явных нарушений договоров не было. Жаль только, тогдашний президент-эмир слишком мало из демонов выторговал… но это уж Господь-Аллах ему судья, паршивцу! Но здесь Зия толкнул Савву в бок и перевёл разговор на другую тему. И то верно — не нам Старых Людей судить, не нам им упрёки вываливать. Некрасиво это, нехорошо. Так, глядишь, и нас потомки дерьмом обольют, если мы о предках без должного уважения говорить станем.

Из-за стены печально бренчал дутар… Зия сейчас, поди, сидит на своей лежанке, ноги скрестил и, закрыв глаза, музыкой наслаждается. А Савва, естественно, с компом возится. Считает что-то, итоги подводит… вроде Ромки-джи. Учёные кругом… проходу от них нет…

— А ещё Зия говорит, что на южной стороне комбинатовских земель карачи возятся, делают что-то. Помнишь, ты рассказывал про это?

Егор сел.

— Что же ты мне сразу не сказал, дубина-шайтан?

— Да я говорю-говорю, а ты спишь на ходу. Карачи такую же штуку, похоже, мастерят, как ты в Каслях видел… и никто не знает, зачем…

Егор вспомнил, как взметались ввысь струи песка и пыли… как жутко шевелился клубок лап…

Постойте, а чего это он так взволновался? Ну, строят, и шайтан с ними… мало ли что им в голову взбрело? Наверное, это староста с муллой-батюшкой его своими смутными страхами заразили…

— И что Зия говорит?

— Зия сам не знает! — зашипел Ромка-джи. — Говорит, на новую технологию переходят. Никогда, мол, карачи ничего такого не строили…

Егор снова лёг. Заснуть, видимо, не удастся… до тех пор, пока Ромка-джи не свалится…

* * *

С утра… хотя, какое тут утро, — так, по часам только и знаешь, что оно наступило, — комбинат-мастер пришёл к ним и долго толковал о чём-то с Зией и Саввой. Пацанов, конечно, не пригласили и Ромка-джи, надувшись, перестал ковырять ложкой комбинатовское рацион-желе и поплёлся в санпропускник — мыться. Здесь с этим строго: работаешь ты здесь или просто так шляешься, как они вчетвером, но раз в сутки вымыться просто обязан.

Смешно было, когда к вечеру первого дня Егору, подсевшему к столу, один из мужиков замечание сделал. Мол, какого чёрта ты припёрся к столу не помывшись. Ну, ладно, комбинезон твой сам себя чистит, а ты-то, пацан, чего здесь грязь свою трясёшь там, где люди ужинают? Егор, было, возмутился, но Савва его сразу осадил. Да и, честно говоря, мужик-то прав был, просто сознаваться в этом по гордости характера не хотелось. Пришлось Егору бежать в санпропускник и злобно намыливаться, прекрасно понимая, что пока он тут чистится и скоблится, самое вкусное со стола уже исчезнет…

Егор торопливо, в два присеста, проглотил свой завтрак, — рацион-желе, кстати, у них очень вкусное, — и дёрнул Зию за рукав:

— Нам сегодня точно не надо с вами?

— До обеда — точно. А там видно будет. Иди-ка и ты ополоснись.

— Вчера же… перед ужином!

— Здесь мыться никогда не рано и всегда недостаточно, — проворчал вдруг комбинат-мастер. — Чаще плещешься — дольше живёшь. Иди, чего здесь зря уши развешивать…

В санпропускнике торчали несколько небритых личностей. Двое плескались в душе в «грязном отделении». Со смены, значит, приплелись, работяги. В «чистом отделении» один тощий, по пояс голый волосатый мужичок пытался торопливо соскоблить с лица жгуче-чёрную щетину, кривляясь и приплясывая перед зеркалом. Ниже пояса юбкой болтался серый комбинезон раскрашенный широкими чёрными вертикальными полосами.

«И что выламывается, на месте не стоит? — хмуро подумал Егор. — В сортир, что ли приспичило?» Он так и не выспался… и теперь голова была чумной, как будто вместо мозгов в неё был насыпан горячий слежавшийся песок.

Егор сидел на лавке, поставив калаш между колен, и исподлобья глядел на бреющегося торопыгу. Господь-Аллах, долго ещё Ромка-джи будет там возиться? Решил весь кусок мыла извести?