Одна ошибка

— МОЯ драконочка! МОЯ! МОЯ!

А после, когда первый немного истеричный порыв улегся, уткнулся носом в ее волосы, прижимая к себе.

— Девочка моя…

И тут же взвился, сердито уставившись на предка:

— Ты! Да как ты вообще…!!!

— Ага, я, — хмыкнул тот, стащил с себя часть линялых тряпок и бросил ему. — Одевайся, правнук. Не королевская мантия, конечно, но что есть. И давайте ужинать, пока все не сгорело окончательно.

***

Потом они таскали из костра пригоревших рыбок и обугленные корнеплоды. И было вкусно как никогда. А когда поели, настало время для разговоров.

— Как ты вообще додумался до такого, — спросил Норберт, махнув в его сторону прутиком. — Ну, в смысле, что может получиться?

Он до сих пор не мог осознать, что действительно на какое-то время оборачивался драконом. Симон почесал правую бровь и дернул уголком рта.

— Знаешь, я ведь живу очень давно. Никто из наших не доживал до… В общем, до моих лет. Все гораздо раньше сходили в могилу.

Неожиданно он обернулся назад, показывая куда-то в сторону скал.

— Здесь они все. Лежат. Я вот, жив до сих пор.

— И ты сохранил разум, — утвердительно проговорил Норберт, становясь серьезным.

— Да.

— Как?

— Я часто сам себе задавал этот вопрос, — усмехнулся Симон.

— Вот кстати, а почему ты назвал Изабеллу драконочкой?

Норберту вдруг ясно вспомнился именно этот момент. Сам он знал, почему так называет свою жену. Потому что у нее характер как у дракона. Но деду-то откуда было об этом знать? Он же ее впервые увидел.

А тот странно на него взглянул, потом перевел взгляд на Изабеллу. Взял горящую головню из костра и сказал:

— Пойдем.

***

Жутковато было входить в это убежище, где потихоньку сходили с ума столько поколений его предков. Норберт одной рукой держал импровизированный факел, а другой сжимал руку Изабеллы, боясь отпустить ее от себя хоть на секунду. После пережитого очень страшно было ее потерять.

Дед привел их в пещеру.

Снаружи это было относительно небольшое отверстие в скале, но внутри оказалось довольно просторно. Но и только. Пламя факелов бросало отсвет на камень стен. В углу простое соломенной ложе.

— Здесь ты живешь столько лет? — спросил Норберт, понимая, какими глазами смотрит на это все Изабелла.

Симон кивнул, оглядев свое жилище.

— Да. И знаешь, когда долго живешь, есть время многое обдумать. Искать ответы. Там, где ты можешь их найти.

И поманил их за собой.

Откровенно говоря, особой охоты идти за ним следом не было. Норберт еще помнил его сумасшедшую выходку. Несколько извилистых ходов, потом одна совсем уж узкая трещина, сквозь которую пришлось протискиваться, и они неожиданно вышли в большой зал.

Стало понятно многое.

На дальней стене зала была большая фреска. На ней была изображена терраса в саду и лестница. А на лестнице стояла женщина в открытом белом платье и у ее ног дракон. В первый момент Норберт опешил, женщина была удивительно похожа на Изабеллу.

— Это они, — тихо проговорил прадед. — Гильдебранд и Эстель.

Несколько секунд царило молчание, потом прадед заговорил снова:

— Я долго жил здесь один, и все не понимал, зачем? А когда случайно нашел это, понял.

— Вы о той старой тайной претензии Аргантара к правящему дому Савостии, что из-за леди Эстель мы якобы ответственны за ваше семейное проклятие? — спросила Изабелла изумленно разглядывая изображенную на фреске пра-пра-пра… очень далекую родственницу.

— Вы и ответственны, драконочка, потому что кровь не водица, — мягко улыбнулся ей Симон. — Но я понял не это.

— А что же?

Он глубоко вдохнул и какое-то время не отрываясь смотрел на фреску. На ней хрупкая красавица и дракон смотрели в глаза друг другу. А после сказал:

— Мы все делали одну и ту же ошибку. Думали, чтобы обернуться, дракону нужна сила. А нужна была любовь.

От его слов мороз по коже.

— Это потому ты учудил такое? — потрясенно пробормотал Норберт.

— Но ведь получилось? — возразил тот и добавил: — Когда я увидел ее, сразу понял, что получится.

С минуту висела пауза, потом Норберт сбиваясь спросил:

— А как быть с тем, чтобы…

— Как продлить паре годы жизни? — спросил Симон, хитро прищурившись, и со значением добавил: — Есть у меня соображения и на этот счет, правнук.

Старые тайны и новые

Они тогда пробыли у Симона до утра.

Ехать он с ними отказался. Но сказал, что будет рад, если они время от времени станут его навещать. Они и навещали, приезжали на день летом, каждый год. В прошлом году взяли с собой детей. Дед как увидел пятилетнюю Аврелиану, так сердце старика было отдано маленькой драконочке окончательно и бесповоротно.

В этом году, наверное, уговорят деда перебраться сюда, в Савостию. Ему тут должно понравиться. При Аргантарском дворе, конечно, богаче, а тут зато тише и старые семейные тайны хранить проще.

Изабелла снова посмотрела на их с Норбертом манерный портрет и улыбнулась про себя. Пусть будут пяльцы. А ценный артефакт с изящной гравировкой «Совет да любовь» пусть хранится пока что в королевской сокровищнице. Перейдет со временем в приданное маленькой драконочке.

Голос заставил ее вынырнуть из размышлений.