Однажды в Иерусалиме

У кровати умирающего отца сидел Сергей. Его старшие братья беззвучно плакали у окна палаты. Врач только что сообщил, что старику остались считанные часы. Младший сын держал безжизненную руку отца в своей руке. Ему казалось, что время остановилось. Больше тридцати часов он находился в больнице, вглядываясь в лицо старика с тайной надеждой, что тот придёт в сознание. Сергей мысленно взывал об этом к Богу, но Бог не слышал его.

Вошёл доктор Гершензон, долговязый, тощий молодой мужчина с голубыми печальными глазами и кудрявой золотистой шевелюрой. Он поправил трубочки на лице умирающего. Это был непроизвольный жест. Он знал, что всё кончено. Этот пациент обречен. Он сочувственно взглянул на его сына. Молодого врача поражала железная выдержка этого человека. В отличие от старших братьев, он за всё время слезы не проронил, а только угрюмо молчал. Один раз выходил позвонить в Германию жене. Седые с серебристым отливом волосы придавали его ещё молодому лицу солидность. Один из братьев сказал, что парень поседел сразу, вдруг. Брат едва его узнал, когда встречал в аэропорту Бен-Гуриона. Сын был очень похож на отца. Его умные карие глаза были полны скорби, но оставались сухими. Именно это сейчас и вызывало тревогу доктора. Горе нельзя держать в себе. Это чревато инфарктом.

– Может быть, Вы отдохнёте? – мягко предложил врач. – Можете прилечь в ординаторской. Там Вас никто не побеспокоит.

– Спасибо... – голос Сергея звучал глухо, словно издалека. – Я посижу с папой.

–Вам нужен отдых! – настойчиво проговорил Марк Гершензон. – Прошу Вас!

–Не просите, док... Я останусь здесь.

Врач озабоченно покачал головой и вышел из палаты. Сергей тяжело вздохнул и взглянул на братьев. Они сидели рядом, держась за руки, разделяя друг с другом своё горе. Он был один. Сергей отвернулся от них и посмотрел на отца. Лицо старика было спокойно, словно он спал. Только трубки, торчащие из носа, и приговор, который вынес доктор, напоминали о том, что в этой комнате витает смерть... Лицо отца не пострадало, но тело было изувечено осколками. Оно было прикрыто тонкой простынёй. Сергей вспомнил своё детство. Отец был неизменно терпелив с ним, сдержанно относился ко всем его шалостям. Сын чувствовал себя любимым. Всегда. Даже, когда подрос и поступал родителям наперекор. Они всегда его одобряли. Сергей вдруг почувствовал смертельную усталость. Он прикрыл глаза, мысленно собираясь с силами. Он не должен спать. Он должен проститься с папой, когда тот придёт в сознание. Для этого он проделал такой длинный путь.

Сергей подумал о жене. Как она там одна? Он знал, что ей без него плохо и одиноко. Он единственный близкий человек для этой ранимой беззащитной девочки. Неожиданно на него нахлынула щемящая тоска по ней, возникло ощущение беды. Он открыл глаза и встряхнулся. Это от усталости. С Милой не может случиться ничего плохого. Роды через две недели. Игорь за ней присмотрит, он надёжный человек, на него можно положиться. Там, дома, всё нормально. Но мрачные мысли настойчиво свербили мозг. Сергей пытался отогнать их, но тщетно. Он подумал о том, что позвонит ей вечером. Вечером папы не станет... Так сказал доктор Гершензон. А сейчас есть ещё надежда, что папа придет в сознание и сможет с ним проститься. Он ни на минуту не оставит отца...

Внезапно Сергей ощутил леденящий душу холод, и его охватило чувство невосполнимой утраты. Он не сразу понял, в чём дело, не сразу понял, что случилось непоправимое. Рука отца в его руке стала холодной. Все было кончено. Старик так и не простился с сыном. Сергей смотрел на него и не мог поверить в его смерть. Всё это время он упрямо надеялся на чудо. Чуда не произошло. Сергей медленно прикрыл глаза и с отчаянием прижался губами к холодной руке отца. Потом поднял голову.

– Папа умер... – обронил тихо.

Братья соскочили со своих стульев и бросились к кровати отца. Оба заплакали в голос. Сергей поднялся и вышел из палаты. Навстречу ему торопливо шёл доктор Гершензон. По лицу сына он всё понял и опустил голову. Слова были не нужны.

– Мне надо срочно позвонить жене, – сдержанно произнёс Сергей. – Где я могу остаться один?

–Идите в ординаторскую. Там никого нет. И отдохните немного.

– Спасибо.

***

Сергей позвонил домой. Игорь по настоянию Людмилы уехал из больницы раньше. Он сообщил мужу, что жена благополучно родила. Правда, пришлось делать операцию.

– Как она? – коротко спросил Сергей. – Нормально себя чувствует?

–Да, с ней всё в порядке. С мальчиками тоже.

–Никаких осложнений?

– Никаких, – солгал Игорь, потом осторожно спросил: – Как Ваш отец?

– Он умер только что, так и не приходя в сознание.

–Мои соболезнования, Серёжа, – сочувственно произнёс парень. – Мне очень жаль.

В трубке повисло молчание. Муж всё никак не мог освободиться от чувства тревоги. Он сердцем чувствовал, что дома стряслась беда.

– Игорь...

–Да, босс?

–Ты сказал мне правду? С ней всё в порядке?