Орион взойдет

Пол АНДЕРСОН Орион взойдет

От автора

Все, кто помнит повествования о мире маураев, быть может, обнаружат в этой книге несоответствия с ними. Однако я не стремился к точности: новая информация частенько заставляет нас пересматривать прежние представления о прошлом и даже о настоящем. Безусловно, будущее не может составить исключение.

Отклонения от языковых норм нынешних дней, в том числе в собственных именах и географических названиях, являются следствием перемен, привнесенных столетиями, а не невежеством автора.

Доктор Эрнст Окресс из Франклиновского института весьма любезно предоставил мне информацию о солнечной термической аэростатической исследовательской станции, над проектом которой он работает совместно со своими сотрудниками. Понятие «тенсегрити» принадлежит Бакмистеру Фулеру. О выживании в экстремальных условиях я многое узнал у Тома Брайена-младшего, кроху полученных от него познаний я попытался использовать в этой книге. Благодарю за добрый совет и дружескую поддержку Карен Андерсон (превыше всех), Милдред Дауни-Броксон, Виктора Фернандеса-Давила, Ларри Дж. Фризена, Дэвида Дж. Хартвелла, Терри Хейеса, Джерри Пурнелла и «Владимира из Ливонии» – члена «общества созидательного анахронизма». Никто из перечисленных здесь людей ни в коей мере не несет ответственности за ошибки и погрешности, которые могут оказаться в этом романе.

1

Когда стоишь на переломе времен, знай – пора умаляться.

Робинсон Джефферс «Нарушенное равновесие»

Жил в Ар-Море человек и звали его Маэлем Красным. Край этот находился на окраине Брежа в западных областях Домена. Здесь Скайгольм стоял невысоко над восточным горизонтом, зачастую исчезая за деревьями, холмами или облаками, на глаз не превышая половины полной луны. И все же здешние люди глядели на небесный город с трепетом, которого иногда так не хватало тем, кто видел его высоко в небе во всем величии.

В конце концов уже много поколений они прожили во власти его, и люди Кланов обитали среди них. Полуостров Брежег был присоединен к Домену мирным путем – по договору, а не в битвах. Это произошло за столетие до рождения Маэля. Однако за городскими пределами мужчин-аэроагенов встречали нечасто, а их женщин в сельских краях не знали вовсе. В просторечии обитателей аэростата именовали святыми. И все полагали, что аэрогены умеют творить чудеса.

Одинокий дом пейзана Маэля стоял на возвышенности, которую вереск и утесник в свой сезон убирали пурпуром и золотом. Ниже темнел лес, а в долине, на которую глядел дом, луга чередовались с полями, белели домики. Всей землей, что была видна из его ворот, владел Маэль. И сам обрабатывал ее – вместе с сыновьями, домочадцами, арендаторами и их сыновьями; здесь ему принадлежало все: пони, скот, овцы, лес, урожай, рыба и дичь.

Он часто оставлял свой дом – к тому его обязывало положение.

Местромор, что властвовал над Ар-Мором, сделал его своим бейли, дабы поддерживать мир и улаживать ссоры в этом районе. Посещая Кемпер, Маэль познакомился с координатором Таленсом Доналом Ферлеем, которого Скайгольм прислал в этот город – давать советы местному правительству и приглядывать, чтобы оно не забывало им следовать.

Они хорошо ладили, эти двое. Маэль был грубоват, Донал сдержан; однако Маэль знал достаточно, чтобы понимать: человек, принадлежащий к Тридцати Кланам, или аэроген, существо не более загадочное, чем прочие смертные. Донал же не считал семейство, давным-давно угнездившееся в этих краях, пустившее здесь корни, когда Скайгольм еще не воспарил ввысь, плохо осведомленным о внешнем мире. И они наслаждались обществом друг друга, тем более что каждый из них считал необходимым углублять свои знания о мире, если представлялась возможность. Поэтому при всяком удобном случае они подолгу беседовали, а случалось, и выпивали совместно.

В последние годы встречались они редко, и вот однажды к жилищу пейзана подъехал всадник – это был Донал. Дело было ранней весной, снег еще лежал пятнами на бурой земле, но ручьи уже журчали и прыгали, а в садах набухали почки. Тени облаков торопливо проносились по бледному небу от горизонта до горизонта, подгоняемые резким ветром, уже пахнувшим влагой, не принося ни капли тепла. Грачи кружили и ныряли в воздушном потоке.

Все, кто был дома, собрались возле главных ворот, дабы приветствовать гостя. В руках Маэля было копье. Не так уж давно от пришельцев следовало ждать только беды, и, заметив чужака, все сразу хватались за редкое и драгоценное ныне огнестрельное оружие или за острый металл.

Но теперь Скайгольм разил своими молниями пиратов и налетчиков; это позволило Местромору, его бейли и их помощникам разделаться с теми бандитами, что гнездились в стране. К тому же этот пришелец ехал один.

Посему Маэль попросту намеревался склонить свое копье в традиционном приветственном жесте. Но, увидев гостя, он обратил наконечник к земле и склонился, а люди его перекрестились.