Ошибка "2012". Джокер

«Господи, и эту какофонию называют искусст­вом». Князь расстроился вконец, выбросил сигару в пруд и зашагал к морю. Ему хотелось побыть одно­му. Прочь, прочь!.. Как же он устал от людей, этих алчных, завистливых, лживых созданий... То ли де­ло — общество тварей морских. Таких красивых, гра­циозных, столь сообразных естеству...

Сразу же вспомнив о невинной страдалице му­рене, князь нахмурился, засопел и... неожиданно за­мер. Напрягся всем телом и не поверил глазам — увидел Её.

Рыжеволосую богиню Кейс Хелли, желанную и влекущую.

В шляпке «кекуок*джемпере «джерси* и узкой юбке до колена. В жёлтых, сводящих с ума высоких шнурованных ботинках, так подчёркивающих кра­соту пленительно стройных ног... Уперев точёные пальцы в античное совершенство бёдер, она стояла на краю обрыва и смотрела не отрываясь в чёрные сумерки над морем.

Наверное, у неё на затылке были глаза. Она по­вернулась навстречу и расцвела:

— Добрый вечер, князь! Ваши розы просто ве­ликолепны. За них можно отдать всё, кроме неба Италии...

Духи у неё были пряные, с горчинкой. Отточен­ная стрела, поражающая самую суть мужского ес­тества.

— Осторожнее, Кейс, — протянул ей руку князь. - Это скверное место, «площадка самоубийц*.

А сам снова, и очень некстати, вспомнил того русского хулигана с «Авроры*. Ну нет бы, как поло­жено нормальному цивилизованному человеку, выйти да и головой вниз с обрыва. Tax ведь нет, сразу за калибр...

— Ах вот оно что, — усмехнулась Кейс и взяла протянутую руку. — Зато какой прекрасный вид! Скалы, море, шапки бурунов... Кстати, князь, вы уусинали?

Князь Альберт улыбнулся и покачал головой.

— Я тоже нет, — засмеялась она. — Давайте от­ведаем чего-нибудь экзотического, легкоусвояемого, с массой фосфора и белка?

«Боже правый, какая женщина, - в который раз мысленно ахнул князь, — как она умна и начитан­на...» Вслух он спросил:

— Куда бы вы хотели пойти?

— Не знаю, только, прошу вас, помните о сво­ём реноме. Отважусь предположить, что навряд ли вам стоит появляться в зале «Де Пари» в обществе незнакомых женщин... Злые, языки страшнее писто­лета...

4Да, вот это женщина. Красива, умна, глубоко порядочна...»

— Душевно благодарен за заботу о моём ре­номе, — поклонился князь, мгновение подумал и по­дал даме руку. — Идёмте же! Да здравствует фос­фор!