— Вы забываете, милый дядюшка, — сказал барон, улыбаясь так кротко и ласково, как мог бы улыбаться только греческий принц, — что мой дед, совершивший свое замечательное путешествие, привез с собою с острова Кипр жену, которая была женщиной выдающейся красоты. Портрет ее и до сих пор висит в нашем родовом замке.
— Ну да, — ответил дядя, — моему отцу можно простить, что он, будучи еще очень молодым человеком и пылкого темперамента, влюбился в молоденькую гречанку и имел глупость, несмотря на ее низкое происхождение, — мне говорили даже, что она продавала на базаре цветы и фрукты, — жениться на ней. Но ведь она очень скоро умерла бездетной.
— Нет, нет, — горячо возразил Теодор, — эта цветочница была принцессой, и моя мать явилась плодом счастливого брака, продолжавшегося, увы, так недолго.
Дядя отскочил на два шага назад.
— Теодор, — сказал он, — ты бредишь, у тебя лихорадка или ты сошел с ума! Спустя почти два года после смерти гречанки твой дед женился на моей матери, и мне было уже четыре года, когда родилась моя сестра. Каким же образом твоя мать может быть дочерью гречанки?