Особый дар

Ничего не ответив, эта странная молчаливая особа села рядом. Своими замедленными движениями она напоминала сомнамбулу, но сейчас, кажется, понемногу отходила. В ее глазах, глазах Сюзанны, стояли страх и недоумение.

Шелковистые волосы оставались совершенно сухими. Значит, там, откуда она появилась, дождя не было. У нее были такие же пухлые губы, как у Сюзанны, но они не улыбались.

– У вас, наверное, шок. Но это пройдет, — успокоил я девушку. Она доверчиво посмотрела на меня.

– Со мной такого не случалось. Простите. Я никогда ничего подобного не делала. Не понимаю, как могло… — Она посмотрела на меня.

– А я вас знаю. Вы поздоровались со мной утром на пристани. Я была там с Биллом Страттоном. Вездеход вильнул в сторону.

– Да, это так, Сюзанна, — подтвердил я, овладев собой.

– Вы знаете мое имя? — удивилась девушка. — Простите, — извинилась она еще раз. — Вы, наверное, считаете меня невоспитанной. Я просто не узнала вас. Где мы встречались? В городе, не так ли?

Хотя отель у шоссе на зимний сезон обычно закрывается, бар там всегда работает. Я открыл дверь и ввел Сюзанну в зал. Она не сопротивлялась. По ее виду я понял, что глоток спиртного ей не помешает, впрочем, как и мне. Я принес ей двойную порцию виски и после некоторых колебаний заказал себе то же самое. Мне это было просто необходимо. Мы сидели в углу пустого зала, подальше от тяжелого тусклого взгляда бармена.

– Мы прежде никогда не встречались, — объяснил я. — Утром я принял вас за ту девушку, с которой вы видели меня в бухте. Ее тоже звали Сюзанной.

– Какой девушкой? — удивилась моя спутница. — Когда я пришла туда… под деревом стояли только вы.

Увидев, что мой стакан уже пуст, я заказал еще порцию виски. Я понял, что моя Сюзанна исчезла, должно быть, навсегда. Но зато со мной другая Сюзанна. Есть ли между ними разница? Я посмотрел на девушку. Она сняла свой дождевик. А я гадал, что следует считать любовью с первого взгляда.

– Вот мы сидим в баре, — отрывисто сказал я, — и не знаем, о чем говорить друг с другом, черт побери. Случилось нечто странное, но каждый из нас по своей причине не желает говорить об этом. Вы читаете газеты?

Наконец она улыбнулась.

– Все читают газеты.

– Вчера я был немало удивлен, увидев на первой полосе снимок рухнувшего моста.

Она посмотрела на меня с легким удивлением.

– Да, я видела его сегодня утром по визору. Что в этом удивительного?

– Это случилось сегодня утром.

Бармен принес виски. Я взял в руки стакан.

– К чему вы клоните? — вдруг спросила она настороженно.

– А к тому. Чем вы там занимаетесь, на этой вашей станции?

– Откуда вам известно, что я там работаю?

– Надпись на вездеходе.

– А, это. — Она снова улыбнулась. — Иногда меня удивляет жажда все засекречивать. Из-за этого столько несуразностей.

О Сюзанна, Сюзанна!

– Ты очень красива, — сказал я, переходя на «ты».

– А ты не теряешь времени, — подхватила разговор она. — Как тебя зовут?

Я назвал свое имя, рассказал о моей работе у Меллорза, и мы снова заказали виски. Я убеждал девушку, что ее потеря памяти объясняется усталостью. Она слишком много работает и должна давать себе отдых, встречаться с людьми, такими, например, как я. Временная потеря памяти — тревожный сигнал.

Однако Сюзанна ни словом не обмолвилась о своей работе на станции, а когда я предложил завтра снова встретиться, то отказалась, но, как мне показалось, не без сожаления.

Мы вернулись в поселок, и я высадил ее у Исследовательской станции. Как я понял, завтра ей предстояло сделать доклад. Даже мне нетрудно было догадаться, о чем. Шок прошел, и она во всем уже разобралась. Сюзанна — очень умная девушка.

В голове все время вертелась невольно подслушанная мною фраза, которую Джин сказала Аллану Копрайту в коктейль-холле отеля «Фалькомб».

Глава 4

Лежа на койке, я размышлял. Впервые за много недель я проснулся без головной боли от выпитого накануне и без неприятного чувства тревоги за дела в отеле, повисший в воздухе контракт на аренду яхт и мои непростые отношения с Меллорзом. Я ни о чем не беспокоился, ибо думал о любви.

Я размышлял о том, как могло случиться, что я вдруг после такого короткого знакомства могу сказать девушке, что люблю ее. Почему, черт побери, я так решил? Что все это значит?

Я подумал, что все дело, должно быть, в глазах. Взглянув на нее, я сразу увидел, что она красива. Ну, пожалуй, это заметил бы каждый. Однако я-то видел лишь ее одну. Все остальное как бы не существовало. То же произошло и с моими мыслями. Я думал только о Сюзанне.

Когда наши взгляды встречались, со мной начинало твориться что-то невообразимое, да и с ней, мне кажется, тоже. Почему? Что такое глаза? Это всего лишь оптический инструмент, столь же древний, как сам человек, и функция его определенна. Возможно ли, глядя в глаза человеку, проникнуть в его душу? И все же, когда голубые глаза Сюзанны встречались с моими, между нами происходило нечто таинственное и неизъяснимое. Тогда моя душа вырывалась на свободу…