Особый дар

Подавая виски, он даже не взглянул на меня. Плеснув в стакан содовой, я сел за столик у окна, чтобы обдумать дальнейшие шаги. Я заметил, что пепельницы на столах были другими: вместо эмблемы отеля их украшало изображение «Джонни Уокера». В остальном в зале было все, как прежде.

– Проездом у нас? — спросил наконец Уилфред, памятуя о профессиональной любезности.

– Да. Я бывал здесь прежде. Думал, встречу кое-кого из знакомых до отъезда.

На лице бармена появились признаки любопытства.

– То-то мне показалось, что я вас уже видел. У меня хорошая память на лица.

Услышав шум за дверью, он посмотрел туда.

– Добрый день, Том, — сказал он вошедшему. — Ты на похороны? Маленький человечек подошел к стойке.

– Думаю, еще успею выпить пивка, — ответил он и, окинув меня любопытным взглядом, тут же отвернулся. Я узнал его. Это был Том Парке, он держал паром на реке.

Облокотившись о стойку, Парке снова взглянул на меня.

– Приезжий? — спросил он вежливо.

– Да.

– К нам мало кто приезжает в это время года.

– Я всего на несколько часов. Кстати, вы не знаете человека по фамилии Страттон? Билл Страттон…

– Доктор Страттон с Исследовательской станции?

– Да. Я хотел бы повидаться с ним до отъезда. Мне сказали, что в полдень он обычно бывает в городе. Бармен и Том Парке переглянулись.

– Вы давно виделись с ним? — спросил Уилфред после недолгой паузы.

– Давненько, — ответил я неопределенно.

– Значит, ничего не знаете о несчастном случае?

– Каком несчастном случае? Мне ничего не известно. — Сердце мое отчаянно забилось. — Вы говорите о похоронах? Это… он?

– Нет, ваш доктор Страттон жив, хотя, говорят, ему чертовски не повезло. Половина лица обожжена, а парень был видный… В городе поговаривают о попытке убийства. Возможно, оно и так. Погиб другой. Туда ему и дорога. — Уилфред недобро улыбнулся.

– Кого же хоронят? Уилфред хмыкнул.

– Хоронят известного человека. Он заметная фигура в городе. А вот того, о ком мы говорили, его звали Мэйн. Доброго слова о нем не скажешь. Правда, Том?

– Что правда, то правда, — подтвердил паромщик.

* * *

Я расплатился и покинул бар. Дождь перестал, но, как видно, ненадолго. Быстрым шагом, поглядывая на часы, я направился к пристани. В моем распоряжении оставалось два часа, и я решил посмотреть на свою яхту. Забыв об осторожности, я механически поздоровался с Эсме, молоденькой продавщицей из городского супермаркета, чем порядком напугал ее. Она решила, что какой-то незнакомец пытается заигрывать с ней. Эта оплошность могла бы дорого мне обойтись. Я мысленно поблагодарил предусмотрительного Страттона, изменившего мою внешность. Трудно представить, какой переполох устроила бы глупенькая Эсме, увидев живого мертвеца…

Люди стояли группками, почти не разговаривая. Среди них я видел знакомые лица. На углу, где дорога из Бонитона выходит на главную улицу, я заметил кое-кого из служащих отеля «Фалькомб», стоявших отдельной кучкой. Они напоминали бастующих, всем своим видом выражавших предельную степень угнетенности и неуверенности в завтрашнем дне.

Мне вдруг захотелось встретиться в этом мире с Меллорзом, узнать, что же все-таки он думает обо мне. В прошлом, несколько недель назад, мне казалось, что мы с ним ладили. Я даже повернулся, чтобы направиться в отель, как вдруг вспомнил предупреждение Страттона. Мне могут встретиться Пабло и Дик. Глупо рисковать — они могут узнать меня.

Ожидающие на улицах задвигались. Головы всех, как по команде, повернулись в одну сторону, туда, где за поворотом находилась городская церковь.

Первым из-за угла показался старый колесный «роллс-ройс», превращенный в катафалк. На его крыше была установлена огромная серебряная корзина с цветами. За катафалком следовали другие автомобили таких же древних марок, на колесах и с бензиновыми двигателями. «Роллс-ройс» выехал на главную улицу, и все стоявшие на тротуарах обнажили головы. Многих я узнавал, но никогда прежде не видел, чтобы они носили шляпы. Видимо, они приберегали их для подобных случаев.

Гроб был из светлого дуба и, должно быть, очень дорогой. В следующей за катафалком машине я увидел Доринду. Она была в глубоком трауре.

В толпе на тротуарах негромко переговаривались, обменивались репликами, пока процессия медленно двигалась к отелю «Фалькомб».

– Да, таких, как он, больше не будет, — сказал кто-то.

– Его считали жестоким, но для меня он всегда был справедливым человеком. Город многим обязан мистеру Меллорзу.

– Это так, — поддержал говорившего голос из толпы. — Я вот что скажу. Этому Мэйну чертовски повезло, что он сгорел во время пожара, не то висеть бы ему теперь на площади за то, что он убил мистера Меллорза.

С неприятным сосущим чувством страха я выбрался из толпы и почти инстинктивно устремился в сторону причала.