Откуда берутся баньши

А тут дамочка. Сидит дома, ждет его каждый вечер. И в паб не завернешь, вроде как совестно.

Отправить бы ее на работу. Но она ж леди, ни к чему толком не приучена. Хотя… надо бы у нее вызнать поточнее. Может, на что и сгодится. Да еще странная она. Вот очень странная. Городской жизни не знает, за порог выйти боится. Раз вернулся он чуть раньше, чем собирался, и с порога – картина: окно нараспашку, стоит рыжеволосая посреди комнатки, а вокруг нее воробьи хоровод водят. Ну как водят. Летают, конечно, но строго по кругу. И мелодию начирикивают, симпатичную такую. Уж в песенках Дугги разбирается неплохо. Едва Кэрри его заметила, тут же замахала на птиц руками. Кыш, мол, кыш. Затем повернулась виновато. «Извините, Дуглас, проветрить хотела, а они тут налетели. На хлебные крошки, наверное, польстились». Никаких крошек на столе не было и в помине, однако Дугги не стал расспрашивать. Только на всякий случай отыскал ножик и этой ночью спрятал его под матрасом. Что б, стало быть, под рукой, если что.

Приносила дамочка несколько раз пиво в кувшине откуда-то. Причем хорошее. Не разведенная конская моча, которую вечно норовил ему подсунуть Магвайр. Откуда взяла, ежели, кроме воды, у них ничего и не имелось? А герань! Лет десять стоял на подоконнике горшок с этой засохшей дрянью. Остался от давней зазнобы, все руки не доходили выкинуть. Рыжеволосая нашла, денек покопалась в слежавшейся сухой земле, а на следующий – в горшке оказался зеленый росток. Странная, одно слово.

Через пару недель случился «казус», как любил говаривать Магвайр, подцепив словечко от кого-то из заезжих, не побрезговавших его заведением, торговцев. Дугги возвращался домой ближе к полуночи, трезвый и оттого очень злой. Сегодняшний наниматель заплатил меньше, чем договаривались, и нужно было придумать, где наскрести еще, ибо срок оплаты за хибарку приближался неумолимо. Тем не менее все шло относительно благополучно, пока дорогу О’Доэрти не заступил дюжий молодчик в рыбацком свитере и надвинутой на глаза кепке. Дугги напрягся, сунул руки в карманы пиджака, попытался пройти мимо, но ему не дали.

– Эй, работяга, поделись-ка с другим работягой чем бог послал.

Дугги начал свирепеть. Мало того, что недоплатили. Так еще и последнее отобрать хотят. Никаких дружков у молодчика не имелось, и О’Доэрти расхрабрился, поднимая голову и готовясь принять вызов.

В общем, дело закончилось суровой дракой, и домой Дугги притащился в весьма плачевном состоянии (деньги, впрочем, остались целы). Но разбитая, кровоточащая бровь, свернутый нос, вывихнутое плечо… Кряхтя и охая, Дугги вскарабкался на постель и дал волю стонам, проклятьям и жалобам на жизнь.

– Я помогу, – порхнула к нему Кэрри.

В ее ладонях, словно по волшебству, возник кубок с необычным питьем, пахло оно травами и чуть дурманило рассудок. Дугги было запротестовал, но Кэрри ласково взглянула своими зелеными глазами, не менее ласково схватила его за вихры, и когда рот у него открылся в беззвучном вопле, недрогнувшей рукой влила в глотку несколько капель подозрительного напитка.

– Это поможет, – шептала она, пока Дугги уплывал в приятное беспамятство.

К счастью или к сожалению, беспамятство оказалось не полным. Он будто со стороны наблюдал, как легким, неуловимым движением Кэрри вправляет ему плечо, как она гладит тонкими пальчиками его нос, и тот выравнивается под ее прикосновениями, как женщина прикасается губами к рассеченной брови, и рана затягивается, словно это прикосновение не обычной женщины, а… а…

Святой Патрик!

Едва Дугги очнулся, тут же вскочил на ноги и рванул прочь из дома. Но не тут-то было. Кэрри – молчаливо и грустно – встала возле двери, загораживая проход.

– Не надо, сэр Дуглас, – попросила она.

– Ты… ты…

– Ну да, – женщина опустила глаза.

– Фэйри, – выдохнул О’Доэрти, шлепаясь на пол.

– Ши, – подтвердила рыжеволосая.

Прошло, наверное, минут с десять, прежде чем Дуглас рискнул пошевелиться.

– А почему у тебя нет никакого… э-э… уродства? – спросил он осторожно. – Мне бабушка говорила, фэйри всегда можно вычислить по какому-нибудь недостатку.

– Думаю, по-вашему это – недостаток.

Кэрри повернулась спиной, откинула волосы, обнажая затылок. В затылке виднелась маленькая аккуратная дырочка.

– Так я разговариваю с деревьями, – сказала ши.

– Значит, ты… не злая фэйри? Помогла мне. И пиво вон носила.

– Раньше я охраняла рощу.

Кэрри вздохнула и опустилась на пол, рядом с Дугласом.

– Так это, расскажи, что ль. Как ты в городе-то оказалась?

Еще один вздох.

– Мою рощу уничтожили. Люди строили новый порт. Они вырубили все деревья, разрушили холм, в котором я жила. Я пыталась остановить их. Долгое время мне даже удавалось. Ну знаешь, у нас есть свои секреты. Можем страху напустить на смертных, можем морок навести, можем попросить помочь баньши или лепреконов. Но баньши всегда себе на уме, помощь же лепреконов обходится очень дорого, да и не держат они слова, если другая сторона им больше золота предложит. Так у меня и получилось. Хозяева стройки сговорились с лепреконами, и те бросили меня, ушли в другое место. А одна я не справилась.