Параллельный мир Оружейной Палаты

– Милана однажды попросила меня посмотреть из роли режиссёра, на то, что с нами происходит. Это тот, кто сказку пишет, например, – услышала как на слове «режиссёр» Коргоруш хмыкнул. – После её просьбы я почти каждый день в голове создаю зарисовки. Сегодня целый день меня не покидает одна мысль. Герои должны пройти испытание, а затем у них всё будет хорошо. Мы прошли испытание, а у меня на сердце такое ощущение, что это только начало пути. Облегчение не наступило. Тревожно как-то.

– Женщины очень тонко чувствуют наш мир. И возможно тебе открывается большее, чем пока ты способна озвучить. Не закрывайся от того, что к тебе приходит.

– Почему ты решил, что я сопротивляюсь?

– Иначе ты не была бы в сомнениях.

– Я и не сомневаюсь. Я точно уверена, что нам ещё немало выпадет того, о чём мы даже не слышали.

– Установление доли человека происходит при его рождении и сопровождает его всю жизнь.

– Ты имеешь в виду судьбу?

– Издревле слово «доля» обозначала слово «Бог». Бог рядом с каждым.

– Как такое может быть? С этими колдуньями тоже Бог был?

– Был, пока они его не отвергли. Помни, у человека всегда есть выбор служить добру или злу.

– Вот я хочу послужить добру, но я совершила зло. Я не хочу рушить, чтобы от этого было светло.

– А как ты себе представляешь это действо по-другому? Хочешь, чтобы кто-то за тебя жар разгребал? Раз проведение отправило тебя в эту заваруху, значит, в этом есть толк. И нечего на других пенять, что, мол тебе досталась эта роль. Всем даются по силам испытания. Да и как можно создать новое, не разрушив старое? Даже традиции видоизменяются из поколения в поколение.

– Но есть же незыблемые вещи, как семейные ценности. Взаимопонимание, уважение, взаимопомощь, любовь – всё это делает семью крепкой.

– Если не хранить любовь, то её тоже можно утратить. Человеку никого ближе себя нет, а надо любить ближнего так же как себя, без жертв, а именно так же. Это постоянная борьба с себялюбием. Вот захочет жена кусочек пирога съесть, но не пополам как обычно с супругом ела, а сама, втихомолку. И так несколько раз проделает. Вот и есть у неё против него камень за пазухой. Или пожалуется какой-нибудь кумушке на мужа. Та ей поддакнет и что? Через время глядишь, и нет былой любви, перетирают косточки сварливые бабы своим мужьям. Мы домовые как не оберегаем семейный очаг, да недостаточно только одних наших усилий. Надобно, чтобы и люди не забывали, что счастье хрупкое.

– Хм, неужели, поэтому придумали столько традиций, по годам отмечать, сколько лет вместе?

– Придумать придумали, да вспоминают лишь раз в год.

– Неужели всё так плохо?

– А ты оглянись. Много ли семей знаешь, где муж с женой душа в душу живут, чужие мысли в дом не пускают?

– Хотела бы я с тобой не согласиться да не могу. У меня почти у половины друзей родители в разводе. Подружки говорят, надо быстрее замуж после школы выходить, чтобы потом второй раз успеть вступить в брак. Страшно как-то. Хочется встретить такого человека, чтобы полюбить один раз и навсегда.

– Для этого надо не спешить. Сначала разобраться, что сам из себя представляешь. Тогда и спутника увидишь не того кто лицом красив, а того кто по духу един. Лицо состарится, а родная душа всегда и во всём рядом будет.

– Хватит бубнеть, а ну-ка спать! – заворчал Миша, заставив вжать шеи обоих полуночников.

Глава 36

Пополнение провизии в этот раз делалось довольно в крупном поселении, возвышавшемся на холмистой местности около дремучего леса. Обоз стоял на окраине села, пока Богдан с группой ратников восстанавливал запасы продовольствия. Полина с остальными наблюдала за торгово-ярмарочной суетой. Одни ранним утром спешили на базар отовариться, другие что-то продать. Вот несёт умелец плетёные корзинки, а вот овощи на телеге везёт крестьянин. Осень это пора сбора урожая всех мастей.

Миша прогуливался, разминая ноги. Вдруг рядом появился Веня.

– Через два дня будем в Молодях, – прошептал он.

– К чему такая таинственность? – удивился Миша.

– Богдан, просил не разглашать. Пленники могут проведать. Они и так с каждым днём всё бесноватее становятся.

– Их можно понять. Не сомневаются, что на казнь едут. За измену других наказаний не предусмотрено. А больше всех бывшим опричникам достанется.

– То-то и оно. Именно Игнат с Фёдором и шепчутся всё время. Богдан их рассадил уже даже по разным повозкам. Поляки поспокойнее, они понимают, что их и обменять могут в каком-либо соглашении с королем польским. А эти просто так не отделаются. Показательный урок для всех через их муки устроят.

– Хорошо, что нам нет дела до них всех, сами разберутся, – передёрнул плечами Миша.

– Кто бы говорил! Твоя сестра уничтожила собственноручно мать с тёткой Игната. Он Полинку в кровники, как пить, записал. Если бы не она, то он бы сейчас как сыр в масле катался.

– Ничего себе расклад!

– Дошло? Полину предупредить сначала хотел, но она и без того смурная ходила. А сейчас интуиция кричит уже, что ей глаза раскрыть надо. Не дай Бог нападет кто внезапно. Пусть не высовывается, а то всё время ходит миром любуется. Что скажешь?