Пламя изменений

– Так, милая, давай рассуждать логически, – сказала девушка. – Во-первых, тебе нужно имя. Хотя бы для общения с другими людьми. Должен же этот лес кончиться когда-нибудь? Какое бы тебе подошло? Лилит? Алкимена? Галадриэль? Иштар? Джейн? Точно, Джейн!

Хорошее, короткое, английское. И, кажется, именно так меня и звали. Джейн.

Обретя имя, она почувствовала себя уверенней. Теперь она совсем человек, а не безымянное потерянное создание, жертва беспамятного изгнания… Ну вот, опять.

– Не отвлекайся, – приказала Джейн и послушалась. Эй, а у нее получается приказывать. – Это ложные следы, они никуда не ведут. Давай посмотрим, что можно сделать.

Из кустов выскочил Тоби. В зубах он тащил тушку зайца.

– Серьезно? – сказала она. – Я же не умею! Его же надо освежевать, выпотрошить, начинить ароматными травами и все такое…

…Тушка над костром пахла так, что Джейн приползла бы сюда с другого конца леса без ног. Капли жира шипели на углях, рождали быстротечные синие цветы пламени. Она срезала поджаренную корочку и торопливо сжевала. Оказывается, потрошить дичь она умеет. Одаренный пациент сбежал из психушки.

– Спасибо, Тоби, – с чувством сказала она, когда от зайца осталось полтушки. – Хочешь?

Зверь раздраженно ударил длинным хвостом по бокам, прожег ее взглядом и одним прыжком скрылся в сумерках.

Джейн пожала плечами, прилегла на пенку, накрылась спальником. Накатывала вечерняя прохлада, проклевывались первые звезды.

Красивый летний вечер, как бы ей хотелось разделить его с кем-нибудь! Хотя бы с тем парнем…

Как его, интересно, звали? Что их связывало? Где он теперь?

Сердце пробило иглой. Джейн закуталась в спальник – тоска и боль и еще слезы подступили к горлу, она не хотела о нем думать, но мысли кружили как заблудившийся на пустыре ветер и снова возвращались к его серым глазам, к черным волосам, мягкой, чуть растерянной улыбке. Между ними лежал океан, в который было страшно входить, словно она запретила думать о нем, словно он не человек, а черная дыра, провал, которого коснешься – и ухнешь с головой, и никто никогда тебя не найдет.

– Что со мной, господи?!

Небо наливалось синевой, небо расплывалось в глазах. А потом по нему побежали всполохи, и на половину неба растекся занавес северного сияния – багровый, зеленый, синий. А следом небо пересек белый дымный след, и еще один, и еще, словно камни выпадали из небесного свода, звездами падали за горизонт, на восток.

Звука не было, но, прорезая ночь, над черным краем горизонта медленно заалела полоска далекого зарева. Будто солнце решило взойти снова, но передумало.

Шорох Джейн не испугал – она отчего-то знала, что это ее верный зверь неведомой породы возник рядом. И еще она знала, что он шуршал специально, чтобы она не пугалась.

– Кажется, в этом мире идет война, – сказала она. – Мы пойдем на восток, Тоби, туда, куда упали ракеты. Туда, где светится небо.

Зверь, кажется, хотел покрутить лапой у виска – как в мультиках, но вместо этого улегся в ногах. Нормальный человек бежит от войны, но сейчас ей нужно было понять – кто она такая? Ей нужна помощь.

Глава четвертая

Горячий ветер обжигал щеки. Над Замком Печали, как всегда, стояло солнце. Как всегда – в зените.

«Здесь никогда не бывает ночи, – подумал Агриппа. – Не приходит вечер, который дает облегчение и приносит прохладу узникам. Здесь нет надежды. Можно ли так обращаться с больными!»

Но вслух он этого не сказал. Двое Лекарей стояли на вершине Замка Печали, на макушке многометрового утеса серого камня, застывшего над соляной пустыней. Пересыхающая лагуна слепила глаза блеском соли – как всегда. Жара. Пекло. Даже страж-пауки, казалось, двигались медленней обычного, проверяя ячейки-камеры.

Эту картину увидел бы любой, кто смотрел на внешнюю стену Замка Печали. Ее Агриппа видел сотни раз. Но он нет-нет да и бросал взгляд назад, за спину. На внутреннюю сторону Замка, его изнанку, которую видел лишь несколько раз, да и то на служебных ярусах. Никто из подмастерий не удостаивался чести всходить на вершину Замка, да еще в сопровождении главы Лекарей.

«Наверное, потому что я был там, – подумал Агриппа. – Я последним из Лекарей отплыл из Герледана, я застал атаку темников и гибель Собора Магусов».

Во всяком случае, Агриппе хотелось думать, что именно это послужило причиной внимания мастера. А вовсе не их позорный проигрыш опергруппе СВЛ.

В глубине сердца Агриппа признавался, что даже немного рад. Они не убийцы, они Лекари, они не должны отнимать жизнь!