Под кронами Эрвуа

— Низины тебя погреби, стоять- воскликнула она, но Аллар и слушать не стал, он продолжал наступать, одной рукой он фехтовал, а другая металась из стороны в сторону, пуская во все стороны молнии и корни, эти корни опутали с ног до головы Аллариана.

— Вот видишь, — ответил черноволосый, — говорю же проблем только себе создаёшь. Ой дура, ой дура.

— Это мы ещё посмотрим.

— Мария.

— А…что? — спросонья подскочила я, передо мной стоял один из наших.

— Кордилина желает тебя видеть. Лично.

— Хорошо, а где она? И сколько времени прошло с того момента, как мы победили?

— Где-то час. Кордилина на самом верху маяка.

— Спасибо, — я быстро пошла стала подниматься по лестнице. Мне не терпелось самой поговорить с Линой.

Сон многое прояснял, но всё-таки лучше переговорить с Кордилиной.

Ой…Опять эта лестница. Поднялась на вершину маяка я чуть живая. Второй подъём за этот день. Чёрт возьми.

— Закрой дверь, на щеколду, — я так и сделала и подошла к Лине, та стояла, облокотившись на балкон в своём жутком обличье.

— Не возражаешь, если я так? — она закрыла глаза рукой.

— Да…нет, — возражать не хотелось.

— У тебя скорей всего много вопросов. Не люблю когда кто-то что-то не так услышал и не до понял. Так обычно рождаются сплетни, — я посмотрела на неё, солнце ярко било в глаза и освещало меня и Лину, я стала изучать её рога. Они были длинными, но…сломанными, причём сломаны очень неровно и перебинтованы, потом переключила взгляд на её руки, они тоже были перебинтованы и сквозь бинты просвечивались отломанные концы рогов. Странно. Зачем ломать самой себе рожки? Да ещё и к рукам прикреплять.

— Всё-таки кто ты такая?

— Это тебе не зачем знать, скажу лишь только, ты уже догадалась наверняка, что я не одна такая. Я единственная кто сражается на стороне людей, остальные же уничтожают людей, считая их низкой расой. Хотя при этом сами являются неудачным подобием людей. Такие как мы не нуждаемся во сне, пище, мы ничего не боимся, мы ничего не умеем чувствовать. Мы абсолютно ко всему равнодушны. И они считаю, что я предала их. Пф-ф-ф.

— А вы такие…после смерти становитесь?

— Да, но не все, при некоторых условиях, зачастую против воли, тебе это тоже незачем знать.

— А таких как ты….как можно убить?

Она усмехнулась:

— Можно, не волнуйся с ними не придётся сражаться. Может ещё кто и остался, но они умные тварюги, не лезут.

— Ну а всё-таки почему ты сражаешься на нашей стороне, а не на их? — ветер растрепал наши волосы.

— Потому что я тоже была человеком. Им нравится их существование, мне нет. Точнее мне вообще всё равно, но будь я человеком, мне бы не понравилось. Я не такая как они. Ещё вопросы есть? У нас тут получается что-то вроде интервью.

— Ага, — стало как-то прохладнее, меня затрясло, — ты видишь?

— Как можно видеть, не имея глаз?

— Ну…никак, но не скажешь по тебе, что ты ослепла…

— Мне повезло, я маг-фокусник, — она убрала руку и повернулась ко мне, вместо дыр, там было нечто-то тёмное…не чёрное, а тёмное. Вечная темнота, в этой темноте было пространство, которое состояло из нитей. Они тоже были непонятного цвета. — Попытаюсь объяснить попонятнее. Ну ты уже слышала от других магов, что пространство состоит образно из нитей. Эти нити без подготовки нельзя почувствовать. Ну так вот… Маги-фокусники, иллюзионисты, искажающие пространство…Названий много. В общем, не объясню, это очень сложно. Короче, я могу взаимодействовать с нитями так, чтобы они создавали в мозгу картинку. Вот так я "вижу". Правда картинка немного странная получается, вся в этих нитях, не видно мелких деталей, цветов нет совсем, но зато можно видеть магию, тогда, когда ты в одиночку побежала в этот Ортег-Шип, я рассмотрела, что ты под влиянием своих аэйровийских побрякушек, потом они куда-то исчезли.

Лина опять прикрыла рукой глаза.

— Вы с…. Алларианом уничтожали записи об заклинании, с помощью которого можно подчинить другого человека?

— А ты откуда знаешь? Хотя…я забываю, что ты многое можешь увидеть. Да, пытались. Но в результате подчинили Аллара, но он иногда может взять контроль над собой. Иногда. Когда видит меня, или кого-то знакомого. Она сюда не сунется больше, чтобы не напороться на меня.

— А кто это она?

— Блоурен. Никогда до этого не могла. Она из таких как я. Она очень сильно ненавидела Аллариана, когда была жива и внушила себе это после смерти. Почему не знаю, он не говорил.

— А можно избавиться от этого? — я вспомнила, как мной управляли они, когда я решила самовольничать они просто вырубили меня… Не представляю, как Аллариан ещё борется.

— Ну если она сама его оставит, но это вряд ли. И всё. Больше выходов нет, только смерть. Мне придётся убить его, придётся сделать то, чего я так боялась все эти годы. Потерять его.

— Неужели всё так плохо?

— Да, Мария, всё ещё хуже.

— Но ты сказала, что он может ещё приходит в себя, когда видит близких ему людей… А что если всех собрать? И…тогда он сам избавится.

— Это мне тоже приходило в голову. Но он лишь придёт в себя на некоторое время, и всё.