Под сенью исполинов. Том II

Белотелые удивляли. Они действовали чересчур слаженно, словно угадывали мысли друг друга. Роберт не слышал, чтобы они переговаривались или как-то иным способом коммуницировали. Возможно, тут шёл в ход некий аналог Ординатора, только расширенный, позволяющий им полноценно контактировать телепатически...

Белотелые что-то скрупулёзно изучали. Синхронно сдвигались вбок, разглядывая нечто у основания колонны. Роберт поднялся и приник к невидимой преграде, отгородив ладонями глаза от бьющего сверху света.

Абориген говорил правду: они такие же гости на Ясной. И что-то ищут. Роберт плохо помнил его бред, уловил лишь одно: если соискатели, или как он их назвал – саранча, обнаружат некий маркер, то Земле каким-то образом будет угрожать опасность.

Белотелым подсвечивали чудные подвижные нити, повсеместно свисающие с высокого потолка вокруг колонны. Стоило приблизиться к ним, как нити вдруг меркли, оживали и уклонялись, уступая дорогу, а после снова повисали и набирались яркости.

Вдруг зашевелилась Вика. Роберт опять крикнул, но звук не покидал прозрачной тюрьмы.

Девушка поднялась не сразу. Долго полулежала к нему спиной, озиралась, почему-то ощупывая лицо и голову. Затем села. А когда увидела белотелых в центре зала – шарахнулась к стенке.

Роберта она заметила только спустя пару минут. Он яростно жестикулировал, пытаясь привлечь её внимание. Их разделяли три пустых колбы, но они отлично видели друг друга. На лице Виктории читались полнейшее смятение, страх. И надежда.

На него.

Внезапно в залу вошли ещё двое соискателей. Они вывернули из-за колонны и, не останавливаясь около собратьев, направились к колбам. У Роберта ёкнуло внутри – Вика.

Девушка забилась редкой бабочкой, которой пришло время безжизненно замереть на стене коллекционера. Она тоже поняла, что идут за ней.

Колба не распахивалась и не опускалась. Белотелые просто протянули длинные руки, крепко схватили Викторию, пока она тщетно билась о стенки невидимой тюрьмы, и потащили в другой конец залы, за колонну. Она выглядела ребёнком рядом с ними. Беспомощным и перепуганным...

Роберту ничего не оставалось, кроме как бить в «стекло» пока не отсушило руки.

Он не заметил, когда её привели обратно. Не понял сколько времени прошло – поднял голову и увидел уже лежащей в соседней колбе. И в ту же секунду сильные тонкие руки подхватили его самого. Роберт решил не сопротивляться, не тратить попусту силы и идти добровольно. Но белотелых не особенно интересовало что он там решил – вскоре ноги якута волоклись по полу.

Он старался увидеть и запомнить как можно больше. Коридоры расходились от центральной залы по разрастающейся окружности – тут всюду прослеживалась спираль. То и дело встречались ящики без замков и ручек, которые чаще стояли по одиночке, строго на одном расстоянии друг от друга, а со сводчатого потолка свисали те самые светонити.

Его вволокли в поразительно светлое помещение и сходу поставили на какой-то невысокий постамент. Он даже дёрнуться не успел, как вновь застыл, залитый “стеклом”, не в силах пошевелить ни единым мускулом. Это была уже не малахитовая зала наподобие тех, что он видел, нет. Всё вокруг было белым. На миг почудилось даже, что он попросту ослеп – тут сливалось всё, и только спустя минуту проявились первые контуры.

Их было пятеро: два конвоира остались где-то позади, а перед Робертом что-то быстро раскладывали по гладким овальным столам ещё три соискателя. Они вообще не отличались друг от друга. Ничем.

Белотелые синхронно обернулись, и Роберт поразился: женщины! Их скафандры настолько повторяли изгибы тел, что сомнений не оставалось.

Две встали по бокам – одна измеряла большой череп Роберта какой-то гибкой странной линейкой, вторая проделывала нечто схожее с предплечьем. В руках у центральной белотелой что-то угрожающе блеснуло. Игла!

Она поднесла её к запястью Роберта, и оно «оттаяло» при приближении инструмента. Игла вошла точно в вену, притом почти безболезненно. Удивительная неуместностью мысль мелькнула в голове: поучиться бы лаборанткам в ЦУПе... Тем самым близняшкам, что так долго колдовали над анализом его крови.

Запаниковал Роберт не сразу. Прошла минута, а игла всё ещё оставалась в вене. Боковые женщины потеряли к нему интерес, зато увлечённость им центральной только нарастала. Изучая его лицо, она чуть сдвинулась, и Роберт увидел прозрачный цилиндр, медленно заполняемый кровью. Если они намеревались набрать его весь, то жить ему осталось не так много.

Стало дурно. Настолько, что даже возникли зрительные галлюцинации – от затылка белотелой вверх потянулась пятицветная радуга. Экзекуторша всё время что-то прощупывала на лице и шее якута – под тонкими пальцами нерушимая прозрачная плёнка кокона неизменно таяла и тут же нарастала вновь, стоило им отдалиться.

Крови в нём оказалось больше, чем он думал. Цилиндр наполнился, а Роберт не умер и даже не потерял сознания, хоть и был к тому близок. Иглу вынули, а цилиндр в тонких пальцах неведомым образом распался надвое: одна часть исчезла в каком-то ящике, а другая оказалась в руках второй белотелой.