Под вуалью

Жизнь – огромная сцена, где у каждого роль,
Все в крови по колено – и народ, и король,
Восседает на троне игрок не простой.
Шесть патронов в обойме – один холостой,
В этой дикой рулетке шансов нет никаких.
Вся страна словно в клетке, все враги средь своих,
Кто не так посмотрел, кто подумал не так,
Проигравшим – расстрел, повезло – четвертак.
Те ж кому повезло, жили словно в аду,
Но тиранам назло звали Бога в бреду.
Вас пытали и били не нацисты – фашисты,
В лагерях вас гноили атеисты – садисты,
Не котята слепые, что приказ выполняли,
А бездушные, злые – те, что Бога предали.
Те, что храмы взрывали, на погостах плясали,
Те, что чести не знали и доносы писали
На родных, друг на друга, никого не жалея.
Зло ходило по кругу, на груди грея змея.
Малолетних детей в стариков превратили,
Жернова лагерей без конца молотили,
В мясорубку кидали и врачей, и артистов.
Коммунисты съедали, не давясь, коммунистов,
Отупев, каннибалы поднимались на плаху,
Всю вину признавали из-за дикого страха.

Долгожданная оттепель растопила ледник,
Зазвенела капель, бьет в пустыне родник,
Сгинул чёрный злодей, возвращались «враги»
Из казахских степей, из сибирской тайги,
И не веря свободе, шептали сквозь плач:
«Ходят слухи в народе – возродился палач,
Притаился в засаде, чтоб прыжок совершить,
Но не голода ради, просто так придушить».
Снова ночь за окном, слово взял беспредел,
Своим чёрным крылом даже мёртвых задел,
Алчность в дьявольском теле всех пускает в расчёт,
Власти все захотели, кровожадность не в счёт.
Автомат и наган не умеют жалеть,
Налетел ураган, сея ужас и смерть.
Да когда ж это кончится, канет худшее в Лету?
Верить в лучшее хочется, но просвета все нету,
Верьте в истину, люди, вас Господь не оставит.
Он виновных осудит, тех, кто верит – прославит.
Только вера людей из огня выносила,
Души их в лебедей, в голубей превратила,
И какие бы звери не мешали вам жить,
Тех, кто искренне верит, невозможно сломить!

Жизнь по-волчьи