Подарок принцу химер

Пальцы практически не гнулись, но я всё-таки смогла несколькими движениями прокрутить барабан с оглушающим треском. Нет, я не струшу, не перед таким ублюдком. И не позволю никому обращаться со мной как с дерьмом. Хватило за шестнадцать лет. Эта игра — мой шанс получить или свободу, или уважение. Пусть и ценой жизни. Плевать, лучше закончить это сейчас, чем неизбежно поселиться в борделе и протянуть от силы ещё пару месяцев, полных унижений и боли.

— Китти, брось, — покачала головой Лиз, но меня уже было не остановить.

Холодная сталь приставлена к виску, и волосы на затылке словно обдало ледяным дыханием смерти. Сцепив зубы покрепче, я всё-таки зажмурилась в ожидании. По спине прокатила капля испарины, щекоча покрытую мурашками кожу. Вспотевшие ладони скользили, а пульс стучал в горле, но палец всё-таки выжал спуск с резким щелчком.

Хлоп.

Хлоп.

Хлоп.

Каждый хлопок ладоней в ошеломлённой тишине бара сопровождался грузным, тяжёлым шагом где-то позади. Я дрожала всем телом, вцепляясь в револьвер, боясь открыть глаза и вдохнуть.

Мне повезло? Или всё случилось так быстро, что я и боли не успела ощутить?

— Какое шикарное представление, — протянул уже знакомый баритон за моей спиной с явной ехидцей. — Просто цирк недоразвитых дебилов. Дай сюда, — сильная рука вывернула моё запястье, забирая оружие. — Стиви, тебе заняться нечем? Решил прикончить девчонку? Сам бы потом её мозги от стен отмывал.

— Она сама. Чокнутая какая-то, — потрясённо ответил Стив. — Эйден, эта девка —отбитая на всю башку.

— Сам вижу, — с откровенной злостью прорычал принц химер и толкнул меня к выходу, вынуждая, наконец, распахнуть глаза: — Шевелись, трюкачка.

* * *

Пихнув Китти в машину на переднее сиденье, я захлопнул дверь слишком резко, так, что стекло задрожало. Плюхнувшись на водительское место, несколько раз глубоко вдохнул, но никакого облегчения не пришло. Девчонку рядом изрядно трясло, а стук зубов разносился по салону эхом. Ах, да: я забыл про её куртку, мудила. Выпихнул на улицу в одной тонкой блузке.

Дав себе ещё один мысленный подзатыльник (первый был за то, что оставил её одну, а второй — что мой друг мозгами уровня престарелого опоссума), я быстро щёлкнул кнопкой обогрева. Ещё раз вздохнув, стянул с плеч куртку — у меня хоть свитер потеплей, и я не играл пять минут назад в смертельную рулетку.

Накинул кожанку на Китти, так и продолжающую смотреть перед собой немигающим взглядом, вцепившись ногтями в колени. Она даже не шелохнулась.

— Итак, ты, оказывается, суицидница, — с чего-то же надо было начать разговор.

Вспомнил громкий щелчок, который уже не успел остановить, и бескрайнее облегчение. Видимо, старушка-судьба сегодня оказалась благосклонна.

— Лучше уж… так, — хрипло прошептала Китти, прикрывая веки, и её пушистые реснички затрепетали как крылья колибри.

— В каком это смысле? Думаешь, я дам тебе умереть вот так бездарно, поддавшись на откровенную провокацию? — снова прорезалась у меня злость, пробиваясь в голос. — Просто ответь: ты правда такая идиотка⁈

Чёрт возьми, кричать на неё — вообще не то, что может успокоить бедную запутавшуюся девчонку, но чёрт, какого хрена она себе напридумывала⁈

— Лучше вышибить себе мозги, чем быть чьей-то шлюхой, — она неожиданно повернулась ко мне, сверкнув влажными глазами: — Чего ты ждёшь, принц химер? Раз не хочешь меня сам, иди и поделись со всеми, чем устраивать этот спектакль! Давай, вперёд! — откровенная боль и отчаяние, катящиеся по лицу слёзы абсолютно выбили из равновесия, а звонкий голосок словно хлестал отрезвляющими пощёчинами: — Я всё равно никто, никому никогда не была нужна, и меня можно выкинуть на помойку безо всяких проблем!

— Китти, эй, успокойся, — понял я, что это уже истерика, и без раздумий прижал её к себе. Она сопротивлялась и смешно била кулаками по моим плечам, но я явно был сильней. — Это всё глупости. Нужна. Конечно, нужна. Я обещал, что тебя никто не обидит, и это так.

— Ты соврал, — её тонкий всхлип ударил в центр груди острым лезвием, но я только притянул хрупкое тельце ещё ближе, делясь теплом и вдыхая неповторимый аромат малины, земляники и мяты. — Лиз сказала, что ты не сможешь оставить меня для себя одного.

— Могу, — уверенно, твёрдо. Не давая усомниться даже самому себе. — Мне плевать, что они скажут. Ты не вещь и принадлежишь лишь самой себе. И если кто-то решит иначе… я смогу тебя защитить. Обещаю.

Она неловко отстранилась, и я с некоторым сожалением разомкнул руки. Поймал её внимательный, такой доверчивый взгляд, который нельзя обмануть ни в коем случае.

— Правда? — она снова казалась до ужаса похожа на Дженну, и пусть мне придётся для этого пересчитать рёбра каждому отморозку в «Львиной голове», но я не дам эту малышку на растерзание ни своим, ни чужим.

— Правда.

Робкая улыбка сквозь слёзы, ещё стоящие в мятно-зелёных глазах, наконец, успокоила мои расшатанные нервы. В салоне стало жарко — обогрев работал на полную мощь или это от кипящей крови в венах? Опомнившись, заставил себя отстраниться от манящего тела, на котором моя куртка смотрелась как родная. Сексуально до ужаса.