Подчинись мне (СИ)

Даже у меня почва уходит из-под ног. А что сейчас чувствует Никита, даже думать не берусь.

— Это не бабушка! Ты же сам видел! Тот мужик! Он просто хотел денег!

Тимур усмехается.

— Варвара Владимировна, скажите ему! - молящие смотрит на меня Никита.

— Прости, - только получается прошептать.

Теперь нет смысла обманывать. Нужно только выдохнуть и решить, что делать дальше.

— Ба, это правда? - Никита переводит вопросительный взгляд на Маргариту Анатольевну.

Та с ненавистью бросает взгляд на сына, как бы говоря Тимуру, что он все испортил.

— Ба! - мальчик раздражен. Он взвинчен, и ярость, что рождается внутри него, можно почувствовать даже не расстоянии.

— Никитушка, я хотела, как лучше... Я могу все объяснить.

— Я вас всех ненавижу.. - шепчет Никита, и я замечаю, что его глаза блестят от подступивших слез.

А потом он просто разворачивается, и бежит по лестнице с такой скоростью, будто кто- то гонится за ним.

Первый порывом возникает желание догнать, но я этого не делаю. Абрамов и не позволит.

Потому мы все молча провожаем мальчика взглядами, а когда он скрывается из виду, Тимур продолжает неприятный разговор:

— Ну, давай, объясняй! - просит он мать. - Хотя нет, сначала ты, - теперь обращается ко мне.

Понимаю, что ко мне мужчина сейчас тоже испытывает злость.

Страшно. Теперь страшно по-настоящему. Сжимаюсь вся. Инстинктивно поджимаю кончики пальцев, чтобы удержать опору под собой.

— Она угрожала тебе?

— Тимур...

— Я задал простой вопрос. Потрудись ответить!

— Она приходила в больницу...

— Так какого хрена?! - не дает мне закончить фразу. - Какого чертого хрена ты не рассказала мне?

Ты хоть понимаешь, что я мог не найти тебя?! Я мог опоздать!

По телу прокатываете крупная дрожь.

— Я не знала, что она пойдет до конца! - выкрикиваю. В свой возглас вкладываю все все эмоции, что накопились внутри за этот ужасный день. - Я хотела защитить тебя, понимаешь?! Я хотела.

— Это я должен защищать тебя! - Абрамов бьет себя в грудь. - Я! Слышишь?!

— Но ты был не готов узнать правду! Я не могла сказать!

— А это не тебе решать, кукла, готов я или нет!

— Прости... - губы дрожат, и я начинаю плакать.

Не выходит это контролировать. Слезы просто льются сами собой, и я всхлипываю, потирая нос.

— Иди сюда, - Тимур выдыхает и притягивает меня. - Ты просто должна отдавать себе отчет, должна анализировать.

— Я не думала, что твоя мама действительно сделает что-то плохое, - признаюсь плача.

— Не знала, что она на такое способна.

— Я и сам не знал, - признается Абрамов, гладя меня по голове.

— Это все Гарик! - с надрывом произносит Маргарита Анатольевна. - Он виноват!

— Твой Гарик сгниет за решеткой. А тебе... тебе просто повезло, что ты зовешься моей матерью.

Это единственная причина по которой ты все еще здесь.

— Она тебе не пара, сынок. И Маша была не парой! Я хотела как лучше.

— Маша?!

— Прости, Тимур. Я заплатила этой наркоманке, чтобы она бросила тебя, нашла любую причину и отстала! Эта проклятая девка тащила тебя на дно! Я не могла этого допустить!

Рык. Грозный. От которого стены затряслись.

Абрамов разжимает объятья, и буквально за шаг преодолевает расстояние между нами и своей матерью.

Женщина сжимается вся. Наверняка, она прекрасно знает, на что способен ее сын. Понимает, потому и боится.

Тимур хватает свою мать за волосы и резко дергает, стаскивая со стула. Ставит на колени перед собой, преисполненным ярости.

Маргарита Анатольевна взвывает от боли и скулит, точно побитая палками собака.

— Я убью тебя... - цедит Абрамов, и я с отчаянием понимаю, что, кажется, уже ничего, нельзя исправить.

Глава 75

Варвара

— Думаешь, этого я заслужила, Тимур? - рыдает Маргарита Анатольевна. - Так, давай! Убей!

Возьми на себя грех!

Звериный яростный рык наполняет все обширное пространство гостиной. Кажется, даже стены дребезжат от силы голоса Абрамова.

Я будто бы пропускаю этот звук через себя, физически ощущаю его боль.

Мужчина разжимает захват и чуть отбрасывает мать в сторону. Женщина упирается ладонями об пол, но все же находит в себе силы поднять голову и посмотреть в глаза сыну, чью жизнь так беспощадно и безжалостно разрушила еще пятнадцать лет назад.

— Она была наркоманкой, ты разве не понимаешь?! Твоя Маша все равно бы сдохла! И ты вместе с ней! Я вытащила тебя! Вытащила так, как смогла, уж, прости. И если такая она, твоя благодарность, то пусть так и будет.

С замиранием сердца наблюдаю за развернувшейся картиной. За плачущей женщиной и

Абрамовым, что стоит с каменным, немного бледным лицом, а его грудь высоко и часто сжимается.

Боюсь даже пошевелиться. Любое движение сейчас может стать опасным.

Спровоцировать. Потому даже дышать стараюсь через раз.

— Она изменяла мне?

— Тимур.

— Отвечай!

— от резкого выкрика я подскакиваю, а Маргарита сжимается.

— Да откуда я знаю?! Но она ведь взяла деньги! Я заплатила ей за то, чтобы рассталась с тобой.

— Ты хоть понимаешь, что натворила? Я пятнадцать лет ненавидел мать своего ребенка за предательство! А это все ты... Ты угрожала ей?

Молчит.

— Говори! - Тимур подается вперед, и его матери приходится ответить.