Пока жизнь не разлучит нас

– Вот, уже приобрел некоторые лекарства, а также взял в нашей библиотеке несколько книжек о том, как проводить психотерапию. Мы испробуем все методы лечения. Для начала необходимо выяснить, отчего у него вдруг появилась амнезия, какого она характера. Я подозреваю, что истерическая. Она является самой известной и популярной, и причинами ее возникновения не становятся какие-либо органические или физиологические изменения. Истерическая амнезия появляется, практически всегда, после различных травмирующих психику человека событий. И в подавляющем большинстве случаев имеет временный характер. Согласись, у Карпова основания для ее возникновения были.

– Да. – Панфилов лавировал в потоке машин. – Черт, как надоели эти пробки! Мы ведь не столица, а машин куча.

– Уже скоро поворот в сторону твоей дачи, – успокоил его доктор. – А ты уверен, что твой Карпов никуда не сбежал?

– Уверен, – твердо ответил Панфилов. – Несмотря на болезнь, он понимает, что я пока единственный, кто желает ему добра.

Мальцев хмыкнул:

– Ну-ну, посмотрим.

Через полчаса они подъехали к даче. В окне горел свет, и журналист довольно улыбнулся:

– Что я говорил?

Он распахнул калитку и вошел на участок. Следом за ним направился Мальцев. Дверь домика оказалась запертой, как и просил Георгия Панфилов, и хозяин постучал:

– Открывайте, Георгий, это я.

Послышались робкие шаги, потом дверь отворилась. Валентин, посмотрев, во что превратился Карпов, которого он часто видел по телевидению, про себя ахнул. Перед ним стоял постаревший на добрый десяток лет мужчина. Круглое лицо осунулось, заросло щетиной, глаза лихорадочно блестели. «Зря Клим не хочет показать его настоящим специалистам, – подумал врач. – Он явно нуждается в хорошем лечении».

– Это мой друг, – представил Панфилов Валентина. – Он вылечит вас.

Услышав это, Карпов сжался:

– Опять лечение? Но меня уже лечили в той больнице. Если вы снова будете ставить на мне эксперименты, лучше убейте.

– Для экспериментов вполне подходила и та клиника, – парировал Клим. – Давайте сядем за стол, а то в ногах правды нет. Вы ели что-нибудь?

Карпов покачал головой:

– Мне не хотелось.

Мальцев пристально посмотрел на него:

– Скажите, за время, прошедшее с момента, как вас обнаружили возле клиники, вы что-нибудь вспомнили?

Георгий кивнул:

– Я вспомнил, что знаю морскую терминологию и разбираюсь в устройстве корабля. А еще умею водить автомобиль. Обо всем этом я сказал своему лечащему врачу, но он, как мне кажется, ничего не предпринял для установления моей личности.

– Вот поэтому мы предполагаем, что кто-то специально поместил вас в клинику, чтобы окончательно превратить в ни во что не способного человека, – заметил Панфилов. – Нам очень важно, чтобы вы вспомнили все факты вашей жизни. Я займусь вашим делом и, обещаю, спасу вас и, если это еще возможно, вашего ребенка, которого до сих пор не нашли.

Губы Карпова задрожали:

– У меня был ребенок?

Журналист достал фотографии из кожаного портфеля и разложил на столе:

– Вы узнаете кого-нибудь из этих людей?

Дрожащей рукой Карпов взял снимки. На первом улыбалась скуластая молодая женщина с длинными темными волнистыми волосами и огромными черными глазами.

– Кажется, я ее где-то видел, но где… – он беспомощно развел руками. Со второго снимка на него смотрела полноватая блондинка неопределенного возраста.

– И она мне знакома, – Георгий наморщил лоб. – А этот мальчик, значит, мой сын.

– Дима Карпов, – уточнил Панфилов. – Эти женщины были вам близки. Темноволосая – менеджер вашей туристической компании, по совместительству ваша любовница, Виктория Полетаева. Блондинка – ваша супруга Людмила.

Карпов смахнул пот со лба:

– Значит, у меня была турфирма. Но почему я знаю устройство корабля?

– Вы окончили высшую мореходку, ходили в моря, а накопив денег, открыли фирму. Разумеется, у вас имелась машина, и вы прекрасно водили ее. – Валентин впервые за все время разговора улыбнулся: – Я не ошибся в диагнозе. У вас истерическая амнезия. Видите, вы начинаете кое-что вспоминать, даже несмотря на неправильное лечение. Возможно, память возвратится к вам через неделю.

– Хотелось бы, – мечтательно проговорил Георгий. – А мы можем начать прямо сейчас?

– Разумеется.

Они уединились в маленькой времянке, которую бабушка Клима сдавала летом, и через час потный усталый Валентин вошел в комнату.

– Я провел сеанс психотерапии и гипноза. Сейчас он спит. Думаю, надо дать ему выспаться, а потом посмотреть, есть ли результаты. Возможно, сразу их не будет. Впрочем, вероятны чудеса. – Он опустился на стул. – Если не возражаешь, отвези меня на остановку автобуса. Завтра рабочий день, сам понимаешь. Не буду же я рассказывать начальнику нашего отделения о лечении Георгия Карпова.

Панфилов поднялся:

– Может, сначала попьешь чайку?