Последний довод королей

«Улыбкой игрока, у которого на руках все карты. Ничему-то меня жизнь не учит. Никогда не делай добро. Особенно женщинам».

Под рукой у Эйдер на столе лежали небольшие ножницы. Того типа, которыми богатые женщины подстригают ногти.

«А еще ими удобно срезать кожу со стопы человека и расширять ему ноздри, купировать уши, лоскуток за лоскутком…»

Глокта с трудом оторвал взгляд от блестящих в свете яркой лампы лезвий.

— Я же вроде сказал вам не возвращаться, — напомнил он магистру отнюдь не привычным властным тоном.

— Сказали. Но я подумала… почему бы не ослушаться? В городе у меня остались средства, терять которые не хотелось, а еще возможность провернуть выгодные сделки. — Она взяла ножницы и срезала уголочек идеального ногтя на большом пальце. Нахмурилась, глядя на результат. — К тому же вы вряд ли доложите о моем возвращении, так?

— Я давно уже не беспокоюсь о вашей сохранности, — буркнул Глокта. «Зато о собственной — с каждой минутой все сильней и сильней. Даже калеку можно еще искалечить». — Так ли надо рисковать, чтобы поделиться планами путешествий?

Карлота дан Эйдер улыбнулась чуточку шире.

— Надеюсь, мои люди не причинили вам вреда? Я просила их быть аккуратнее. По крайней мере пока.

— Нежное похищение — все равно похищение, вы так не думаете?

— Похищение — слово слишком страшное. Представьте, что я пригласила вас, и вы не смогли отказаться. Вам хотя бы одежду оставили.

— Вы оказали милость не только мне, но и себе, поверьте. И чего же ради вы меня пригласили, смею поинтересоваться? Ведь не только затем, чтобы не слишком приятно потаскать меня на руках и после поболтать ни о чем?

— Обидно слышать, что вам нужен повод для встречи со мной. Но раз уж вы об этом заговорили — да, повод есть. — Надрезав еще один ноготь, Эйдер заглянула Глокте в глаза. — После Дагоски за мной остался должок. Я не смогу спокойно спать, пока не отплачу вам взаимностью.

«За пару недель в темной камере и удавку? Боюсь даже представить эту взаимность».

— Прошу, не стесняйтесь, — прошипел Глокта сквозь стиснутые десны, не отрывая взгляда от мелькающих лезвий ножниц. — Сгораю от нетерпения.

— Гурки идут.

Сбитый с толку, Глокта немного помолчал.

— Сюда идут?

— Да. В Срединные земли, в Адую, к вам. Они втайне построили целый флот. Строили его с конца последней войны, и вот он готов и по величине превосходит всю морскую мощь Союза. — Отбросив ножницы на стол, Эйдер тяжело вздохнула. — Так мне сказали.

«Гуркхульский флот, о котором говорил мой полночный гость Юлвей. Слухи и призраки… но слухи не всегда лгут».

— Когда они будут здесь?

— Точно не скажу. Снарядить такую кампанию — дело хлопотное и долгое, однако гурки всегда отличались строгой дисциплиной и порядком. Вот почему вести дела с ними — одно удовольствие.

«Мои дела с ними доставили мне мало радости, однако будет».

— Каким числом они выдвигаются?

— Очень, очень большим, как я полагаю.

Глокта фыркнул:

— Простите, если подвергаю сомнению слова предателя. Тем более что вы мне сообщили прискорбно мало подробностей.

— Как угодно. Я лишь предупреждаю, не убеждаю. Это все, чем я обязана вам за спасение своей жизни.

«До умиления старомодно с твоей стороны».

— И только?

Магистр Эйдер раскинула руки.

— Разве может дама, подстригая ногти, не оскорбить мужчину?

— Могли бы просто письмецо чиркнуть, — отрезал Глокта. — Мне бы тогда не натерли подмышки.

— О, да бросьте. Вы не из тех, кто жалуется на небольшие мозоли. К тому же выпал шанс возобновить нашу столь приятную дружбу. Дайте насладиться моментом триумфа — после всего, чему сами же меня подвергли.

«Ну что ж, никто еще не угрожал мне так изысканно. Ей не откажешь в хорошем вкусе, здесь — место встречи лучше, чем в свинарнике».

— То есть я могу уйти?

— Кто-нибудь подобрал его трость? — Никто не ответил, и Эйдер радостно улыбнулась, показав идеальные белые зубы. — Можете уползти. Как вам такой расклад?

«Уж лучше это, чем всплыть со дна канала через пару дней раздутым белым слизнем, воняя как все городские погосты, вместе взятые».

— Расклад сносный. Хотя интересно: что помешает мне пустить своих практиков по запаху дорогих духов и завершить то, что они когда-то начали?

— Этого-то я от вас и ожидала. — Эйдер вздохнула. — Вам следует знать, что я оставила запечатанное письмо одному из моих старых деловых знакомых. Если мне случится погибнуть, он отнесет письмо архилектору, и тот узнает, к чему на самом деле вы меня приговорили в Дагоске.

Глокта печально облизнул десны.

«Только этого мне не хватало, еще один нож».

— А что будет, если вы вдруг — совершенно независимо от моих действий — превратитесь в труп? или дом упадет на вас? или вы подавитесь кусочком хлеба?

Эйдер округлила глаза, словно ей в голову такая мысль и не приходила.