Поступь потерянных душ I: Найдёныш

Мысли в голове успокоились. Больше не было ни страха, ни паники. Так часто бывает следом за потрясением, в моём случае – тихой истерикой после обнаружения мертвого соседа по «палате».

Ловить здесь было нечего, но выходить в коридор ужасно не хотелось. Чертова панель для открытия двери выглядела жутковато, вся покрытая грязно-оранжевыми разводами. Ещё раз обозвав себя ссыклом и стараясь не смотреть в сторону регенеративной капсулы с трупом, я излишне резко приложил ладонь к панели и под легкое шипение отодвигающейся вбок створки сделал свой первый шаг в коридоры клиники.

Глава 2. Последняя воля мертвеца

Сумрак стал привычным. А вот ужасный беспорядок в коридоре, в противовес той чистоте, которая бросалась в глаза перед операцией, навевал жуткие мысли. Страх возвращался, напоминая о случившемся неприятной щекоткой и волной мурашек, гуляющих по спине и загривку.

Старательно загоняя его в глубины разума, я разговаривал сам с собой, не замечая при этом, как участилось сердцебиение и насколько снизилась моя скорость передвижения. Выйдя из палаты и осмотревшись, я крался, старательно обходя наиболее освещённые участки. Масла в огонь подлил одиноко лежащий посреди коридора женский тапок, похожий на те, в которых меня сопровождала одна из сотрудниц клиники.

Вдоль коридора тянулись двери с рядами цифр – палаты, в которые под личными номерами раскладывали пациентов. Меня они не интересовали. Не знаю, оставался ли кто- то из них живым, но вида «бульона» из трупа мне хватило. Теперь, пока не разберусь, что тут происходит, и не пойму, что передвигаться можно без угрозы для жизни, ни в одну из них не сунусь.

Кстати, тот пациент, который выбрался до меня, ушёл в противоположном направлении. Об этом говорили следы босых, измазанных в «киселе» ног и засохшие на полу капли. И он не вернулся. Никаких выводов из этого я делать не стал, но выбрал для исследования этажа прямо противоположное направление.

Старательно обойдя разбросанные по полу бумажки, разбитый вдребезги голографический планшет и опрокинутую набок коляску для транспортировки больных, я оказался у ведущих на лестницу дверей, над которыми блестела золотом табличка с надписью «Уровень -2».

Застарелый кровавый отпечаток шёл дугой от дверной ручки к полу и заканчивался россыпью капель и парой широких мазков, которые я сначала не заметил из-за темноты. Кто бы ни пытался отсюда выбраться, судьба его была незавидна. Покинуть подземный, судя по минусу на табличке, этаж ему не дали.

Значит, всё-таки не катаклизм. Кто-то ворвался в клинику с оружием в руках. Но если с того момента прошло немало времени, почему никто до сих пор не пришёл на помощь? Война? Нападению подвергся целый город, и поэтому спасателей нет?

Но где дыры от пуль, гильзы, подпалины на стенах от выстрелов из высокотехнологичного оружия? Где, в конце концов, убитые? Неужели нападающие перенесли все трупы в какое-то место? Но зачем тогда оставлять людей в капсулах? Может быть, они посчитали, что с ними слишком много возни?

Уйма вопросов и ни одного ответа.

Аккуратно потянув на себя ручку, я приоткрыл одну из створок и выглянул наружу. Лестницы не было от слова «совсем». Лишь груда бетонных обломков и блоков. Где-то над головой – щель, вокруг которой собрались капли конденсата и непонятные свисающие «сопли» то ли плесени, то ли грибка.

При виде этой картины я попятился, не желая неосторожным движением вызвать обвал. Кто знает, возможно, нужен всего один чих, чтобы эта груда рухнула ниже, увлекая за собой часть моего этажа. По крайней мере, выглядела она устрашающе, заставляя чувствовать себя мелкой букашкой на фоне многотонных нависающих над головой плит.

И где мне теперь искать выход? Должен быть лифт, а в нём шахта, да и лестница, скорее всего, не одна. Если планировка этажа однотипна, то клон лестницы по моим прикидкам должен находиться где-то в противоположном конце коридора, там, куда ушёл выживший пациент из моей палаты. В ту сторону я сунусь в последнюю очередь. Не знаю почему, но у меня волосы вставали дыбом от одной только мысли, что туда придётся идти.

Лифт обнаружился чуть дальше по коридору, и вместе с ним, похоже, я нашёл место, в которое нападавшие, кем бы они ни были, сбрасывали трупы. Иначе как объяснить миазмы застарелого разложения и кровавые разводы у заклиненных в открытом положении створок шахты?

Прикрыв лицо рукавом и стараясь поменьше вдыхать, я заглянул в темноту провала, но разглядеть ничего не сумел – там не было аварийного освещения и царила непроглядная тьма.

Прежде чем лезть в зев шахты, рискуя сорваться вниз в попытках подняться выше и выбраться из здания, я решил найти комнату персонала. Не могут же здесь быть одни только палаты! Меня крайне интересовали медикаменты, да и обувь с одеждой.

Тошнота уступила место зарождающемуся чувству голода и сонливости. Глаза ещё не слипались, но тело даже после такой небольшой прогулки начинало требовать отдыха.