Притчи духовного странника. Ехал я как-то по дороге

Ехал я как-то по зимней дороге и увидел на обочине малюсенького щенка. Погода была морозная, а он стоял, переминаясь с лапки на лапку, и смотрел на нас, как мне показалось, с большой надеждой.

Конечно, мы взяли его с собой, и как радовались дети, когда увидели его!

Господи, вот так и Ты когда-то подобрал меня, замерзающего на обочине жизни, отогрел и накормил. А ангелы, должно быть, радовались не меньше, чем наши дети – подобранному щенку.

«Ох, как хотелось бы научиться быть благодарным Богу хотя бы так, как это маленькое симпатичное существо, которое служит нам теперь верой и правдой», – подумал я и поехал дальше.

Странник

Ехал я как-то по дороге и увидал на обочине странника. И так сильно захотелось мне бросить все и пойти с ним… Но тут я вспомнил вдруг о своей дорогой женушке и детках моих любимых, умылся горючими слезами и поехал дальше.

Вот такая история

Ехал я как-то по дороге и вспомнил о рождественской службе. Стоял я у праздничной иконы, на которой маленький Спаситель лежал в яслях вместе с животными, которые согревали Его своим дыханием.

И подумал я с великой горечью о том, что у них, в отличие от людей, которые не узнали Христа и не пустили Его в свой дом, хватило чутья и любви, чтобы принять и обогреть Его. Вот такая история!

И мне вдруг стало стыдно и за тех, кто жил тогда, и за тех, кто ныне живет равнодушно и беспечно. Но вскоре радость от того, что Господь, несмотря ни на что, все-таки пришел к нам, растворила стыд, и я с благодарными мыслями поехал дальше.

Все известно

Ехал я как-то по дороге, и подумалось мне вдруг, что там, «наверху», уже все известно наперед: и то, куда мы едем, и то, когда вернемся, и даже то, когда и как закончится наше движение…

Глубоко задумавшись, я всплакнул и поехал дальше.

Лукавый мир

Ехал я как-то по дороге и вдруг увидел вокруг себя мир, погрязший в лукавстве. И я спросил его:

– Мир, а почему ты такой?

И он ответил мне:

– Я такой потому, что я – это ты.

Услышав такое, я горько заплакал и поехал дальше.

На грани двух миров

Ехал я как-то по дороге и вдруг подумал о том, что все, к чему я так привык – и морозная зима с пушистым снегом, и душистое лето с голубыми васильками и спелыми яблоками, и веселая весна с журчащими ручейками, и золотая осень с ее грустно падающими листьями, и одинокий щенок, застрявший у дороги в ожидании своего хозяина, и сам воздух, который вдыхаю, и все мои близкие, вся земля, да и вся вселенная – все это когда-то для меня неизбежно закончится. И стало мне как-то странно от таких мыслей, и я почувствовал, что нахожусь на грани двух миров: того, к которому так успел прикипеть, и того, который знаю лишь отчасти. И губы невольно зашептали: «Господи, потерпи наши немощи и дай сил исправиться и подготовить себя ко встрече с Тобой…»

Слезы покатились по щекам, и я поехал дальше.

Незатейливая глубина

Ехал я как-то по дороге и вспомнил о своих друзьях из Западной Европы, которые приезжали к нам во времена «застоя» на стажировку. Вначале они с опаской посматривали по сторонам, будто боясь случайной встречи с медведем, потом критиковали наши очереди, нашу скудную жизнь, «стукачей», которыми, по их мнению, кишмя кишел Советский Союз.

Но вот диво: пробыв год или два в нашей, на их взгляд, варварской стране, большинство из них уезжало домой со слезами на глазах. Видно, коснулась их наша незатейливая глубина, которая и не ночевала в их вроде бы сытой и благополучной земле.

– Господи! Помоги и нам, и им пережить и скудность, и сытость, – прошептал я и поехал дальше.

Вифлеемская встреча

Ехал я как-то по дороге и заехал в славный город Вифлеем, где на заре христианской истории родился Спаситель мира. И когда мы шли по улице этого древнего города, ко мне вдруг подбежал араб и просто и в то же время благоговейно облобызал мой наперсный крест, произнося при этом: «Рус? Рус?». «Да», – ответил я. «Рус, рус, браво», – не переставал повторять он. И пока мы удалялись от него в направлении заветного места, он продолжал махать нам рукой.

На сердце нахлынуло необыкновенное чувство радости и любви и к нашей Родине, и к Святой Земле, и к людям, живущим на ней далеко от России, но знающих и любящих нас. И, вдохновенные их любовью, мы поехали дальше.

Воробьиная стайка

Ехал я как-то по дороге и вспомнил о том, как прогуливался раненько по дворику да и увидел стайку воробьев, запутавшихся в раскидистом кусте шиповника. И так весело они щебетали, что мне показалось, что я даже стал понимать, о чем они галдят наперебой так важно и в то же время необыкновенно весело.

«Такая маленькая тварь, а и ее любит Господь», – подумал я, и необыкновенное умиление пришло на сердце. Я тихо возрадовался и поехал дальше.

О настоящих индейцах