"Проект Земля" критическая ошибка.

- Слышь! Я те чё, из этих что ли?! За что надо, за то и определили, - возмутился Бакен, хотя было видно что я в какую-то больную мозоль угодил. Впрочем, я итак знал что он не из этих, не из идейных, у таких как он идеи гораздо проще и незамысловатей. – Ну-ка покажи-ка генератор, не верю я что-то в твой фарт, и какая там у тебя теория?

Бакен двинулся вперёд, сокращая расстояние, уходя, так сказать, от темы, приятели его последовали за ним, характерно переглядываясь, снимая с пояса оружие.

- Теория? Она очень проста, по ней, очевидно, выходит, что вы упыри, и вас надо мочить.

- Что? – будто бы не поверил своим ушам Бакен.

- Беги, Сказал я Каю, - встретимся на месте привала.

Кай, к моему облегчению,, не стала хлопать глазами с непонимающим видом, и вопросов задавать не стала, а просто развернулась и побежала. Я, слыша позади себя её шаги, достал «амперстрел,» и дважды нажал на спусковой крючок, целясь в уже бегущего на меня Бакена.

Щёлк-щёлк, и фигура его споткнулась, покатившись по земле. Зарядов больше не осталось, но нужно отдать должное не знавшим о том приятелям рыжебородого, не струсившим, и не пытавшимся найти укрытие на открытой местности, а рванувшим вперёд с удвоенной скоростью.

Я отбросил опустошённый пистолет, и сняв с пояса бола, бросил под ноги бегущему слева. Ещё одна кувыркающееся фигура поднимает за собой шлейф из бумажек и пластиковых пакетов, а я достаю последний довод – саблю.

Вряд ли кто-то возьмётся спорить с тем, что сабля является более серьёзным и, так сказать, более технологичным оружием, нежели шипастая дубина, даже если брать такую своеобразную саблю как у меня. Вот только как показывает практика, чтобы воспользоваться этим преимуществом, необходимо иметь специфические навыки фехтования, и прочие умения, дубина же при этом предъявляет к своему владельцу куда более толерантные требования.

Удар дубины я попытался отклонить рубящим взмахом, целясь ближе к основанию, надеясь её сломать. Удар отклонить удалось, только вот дубина осталась вполне себе в строю,, при этом распоров мне рукав шипами. Пользуясь тем что моё оружие легче дубины, я успеваю взмахнуть ещё раз, но противник умудряется отклониться, и мы оба остаёмся с распоротыми рукавами, только у него начинает проступать кровь. Не став более пытаться работать саблей, я уклоняюсь от выпада дубиной и просто сбиваю его с ног, пользуясь неустойчивой позицией, и замечаю что второй противник уже снял с ног бола и направляется ко мне, но если бы на этом было бы всё, то я бы ещё подумал как бороться с двоими, только вот… неугомонный Бакен вдруг поднялся на ноги, болезненно морщась, распахнул полу своей куртки, ощупав помятые, судя по всему, металлические пластины на груди и животе. Вот и верь после этого тем кто говорит стрелять по корпусу, а не в голову, дабы не промазать… Что ж, мне всё ясно – план Б.

Развернувшись, я бросился вслед за Каем, фигурка которой маячила в метрах ста впереди.

- Догнать гадину! – донеся до меня вопль неугомонного Бакена.

Если вы думаете, что преодолевая этот помойный марафон я любовался фигуркой Кая, то зря – я искал взглядом место где можно вновь организовать оборону, а также Еврипида. Вряд ли он может чем-то серьёзно помочь, но хотя бы отвлечь на себя одного из гопников, и то хлеб, вот только результаты поисков были неутешительными – как назло вокруг никаких серьёзных объектов не наблюдалось. Через десяток секунд беготни к этому прибавилось и то, что ноги мои стали проваливаться в мусор, и я начал отчётливо ощущать движение пластов под ногами – то самое нестабильное место, как его назвала Кай. Скорость моя упала, и когда я сделал первый шаг по более менее устойчивой поверхности, тройка преследователей была от меня в десятке шагов.

«Вот и всё, добегались…» успел подумать я, после чего мусорная твердь рывком ушла у меня из под ног, а сам я мгновенно оглох. Всё погасло…

Глава 25 - интерлюдия

Десятник выпустил струю дыма в вентиляционное отверстие, наблюдая как продукты тления табака просачиваются сквозь щели решётки, ощущая как по жилам растекается привычное, но столь долгожданное сейчас, успокоение. Струны нервной системы понемногу ослабляли натяжение, и мысли начинали струится спокойным потоком абстрактного мышления, не сосредоточенного, казалось, на конкретном предмете, но при этом нередко именно в таком состоянии Десятник находил ответы на давно мучащие вопросы, получал решение запутанных проблем. От того и любил он такое состояние, хотя и редко его удавалось поймать, особенно в последнее время… но сейчас был именно такой момент.

Генерал уехал. Уехал отчитываться перед вышестоящими кураторами, если они были, конечно, эти вышестоящие… Отчитываться о бардаке, о успехах, а по сути успешном бардаке. Он уехал, а Десятник смог перевести дух, и заняться куда более продуктивном делом – размышлением.