Проклятье диавардов

— М-м да, — Жора задумчиво поводил ложечкой в чашке. — А ведь я такую историю уже слышал. И не в городе, а от одного, между прочим, доктора наук с Базы. До аварии, разумеется. Фамилия его была Корф. Шикарный такой дядька, рост, плечи, седина… но трепач. Это бывает. Мы с ним познакомились как-то на банкете. Не то защита, не то юбилей — теперь уже не помню. А банкеты в те времена были — м-м! До сих пор ночами снится тогдашний стол. Ну вот. Угостились мы в тот раз как следует, а сидели рядом, так что со знакомством никаких затруднений не случилось, хотя он был уже секретный доктор, а я еще чуть ли не накануне только диплом получил. Поговорили о том, о сем, о перспективах, а ближе к концу вечера он мне начал излагать свои мысли по поводу разумности нашей планеты и возможных механизмов ее саморегуляции. Ну а я, чтобы не сидеть вороной, разинув клюв, головой киваю и говорю:

— Интересная гипотеза. И что в ней особенно хорошо — она не хуже всякой другой.

Он посмотрел на меня, как на двоечника, и высокомерно возвестил:

— Из любого числа гипотез, молодой человек, ученому надлежит выбрать лишь ту, которая подтверждена фактами!

Тут мне нечего было возразить. Фактами так фактами.

— Что требуется для организации мыслительного процесса? — продолжал он.

— Что! — повторил я.

— Совершенно верно, — согласился он, — требуется мозг и нервная система… Вы слышали о происшествии на шахте «Горняцкой»? Нет? И не услышите. У нас о таком не любят сообщать, огорчить боятся. Вот если бы там план перевыполнили… В общем, остановка дыхания и прекращение сердечной деятельности. В одно мгновение погибла вся смена. И никаких видимых факторов воздействия! Никаких аварий, утечек, обвалов, никаких происшествий. Разве что бригада проходчиков наткнулась на породу странной, неизвестной ранее структуры. Это минеральное образование представляет собой пятидесятитонный монолит с длинными тонкими ответвлениями, уходящими вглубь соседних пластов. Сейчас этот монолит находится… впрочем, неважно. Я скажу вам главное. Вы знаете, на что наткнулись шахтеры? Они вышли к нервной системе Земли!

Кислицын замолчал и стал прихлебывать чай.

— Ну? — спросил Олег. — А дальше?

— Что именно — дальше?

— Ну, как потом у Корфа пошли дела с этим монолитом?

— А черт его знает! Потом была авария. Корф в тот момент находился на Базе, так что сейчас его уже наверняка нет в живых…

— Значит, все это правда? Насчет думающей Земли?

— А вот этого уж я не знаю. Может быть, она и думает… Но только не о нас с тобой, а исключительно о себе. Такая же равнодушная скотина, как и любой из нас… Тоже Конан-Дойль сказал… Или все-таки Уэллс. Ладно, пойду ловить покойников. Ты заходи. Особенно, если узнаешь что-нибудь интересное, в этом роде… Сейчас-то куда, на работу?

— У меня сегодня все на профилактике. И у Зойки тоже. Мы договорились с одним шофером — поедем в деревню за картошкой.

— Счастливые! — вздохнул Жора. — А тут сиди… Ну, Зое привет.

…Грузовик свернул с шоссе и, пыля, покатил проселком.

— Теперь уже близко, — сказал шофер Саня Белобородов.

Зоя и Олег сидели рядом, вцепившись друг в друга — на кочках чувствительно подбрасывало. В кузове, под тентом, погромыхивал бидон со спиртом.

— Не расплещем? — беспокоился Олег.

— Не должны! — успокаивал Белобородов. — Он же не полный!

Дорога пошла лесом, вернее, частоколом полусгнивших жердей, в который за годы, прошедшие после аварии и ее ликвидации, превратился почти весь лес. Черные, надломленные стволы торчали из земли вкривь и вкось. Тени от них почти не было, но трава все равно росла здесь лишь на редких прогалинах.

Грузовик как раз проезжал мимо одной из таких прогалин, когда Зоя вдруг вскрикнула:

— Смотрите! Там мотоциклы!

Четыре «Явы» стояли в стороне от дороги, а за ними из густой травы поднимался синеватый дымок костра.

— А, ч-черт! — Саня начал тормозить, но было уже поздно.

Стебли травы раздвинулись, выглянула голова, и сейчас же несколько человек бросились от костра к мотоциклам.

— Банда, так ее! — Белобородов ударил по газам, проскочил прогалину и погнал машину со все возрастающей скоростью, едва успевая вписываться в повороты.

— Предупреждали ведь меня… — бормотал он. — На прошлой неделе машину ограбили в этих местах! Дернула нелегкая угол срезать!

Олег высунулся в окно, поглядел назад и сразу же увидел мотоциклиста, показавшегося из-за поворота.

— Догоняют!

За первым мотоциклистом одновременно появились второй и третий. На четвертой «Яве» ехали двое.

Что-то вдруг звонко щелкнуло по кабине. Эхо выстрела метнулось в лес и, застряв в буреломе, отстало.

— Гады! — заныл Саня, бешено вращая руль. Он до отказа выжимал газ, старенький грузовик каждую секунду мог развалиться, налетев на упавшее дерево, а мотоциклисты не отставали.

Один из них, сидевший позади водителя, снова поднял обрез.

— Пригнись же ты! — Олег повалил Зою, прижал ее голову локтем, а другой рукой потащил из кармана пистолет.