Проклятый из рода Распутиных. Том 2

— Ты точно не знаешь, кто это? — спросил я Василису, глядя на небо, где прямо над нами начала формироваться огромная магическая фигура ярко-голубого цвета.

— Нет, говорю же! — огрызнулась девушка. — Понятия не имею!

«Странно», — подумал я, наблюдая, как из пентаграммы начинает появляться острие ледяного меча. Для обычного наемника как-то слишком этот чародей силен…

А тем временем, заклинание, которым хотел ударить по нам маг, было практически готово. Это можно было видеть по рукояти клинка, показавшейся в небе.

«Что-то явно очень сильное», — глядя на огромный меч, подумал я, начиная собирать силы для защитного заклинания.

— Я помогу, — произнес Оболонский у меня в руке, и я ощутил его некротическую энергию, которая начала медленно вливаться в мое тело. — Хозяин, вытяните руку, — попросил архилич, и я выполнил его просьбу.

Мгновение — и в моей ладони оказался фамильный артефакт Оболонского.

Ого! Меня будто холодной водой окатили — настолько странное это было чувство.

— Ты займись ледяным магом, а я позабочусь о его заклинании, — сказал я Рябушинской.

Одноклассница кивнула.

Я улыбнулся, когда ощутил отклик ее некротической энергии, которую сейчас она решила не экономить.

А тем временем, ледяной меч полностью соткался в небе, и его острие не спеша направилось на нас.

Ну, посмотрим, насколько сильным ты окажешься! — усмехнулся я про себя, и с моих рук сорвалось заклинание под названием «Последняя воля легионера».

— Ничего себе! — изумленно воскликнула девушка, когда кто-то будто ударил в могильный набат, и мы оказались внутри воина-призрака, закованного в латные доспехи и вооруженного мечом и башенным щитом.

— Не отвлекайся! — шикнул я на Василису, следя за магом верхом на огромном ледяном драконе, синяя чешуя которого светилась холодным светом, разгоняя темноту ночи, которая наверняка станет для него последней.

Рябушинская смерила меня недовольным взглядом, но ничего не ответила, продолжая концентрироваться на своем заклинании.

При этом наш противник тоже не атаковал, и, признаться, мне это начало надоедать. Мало того, что времени уже было много, и мне хотелось спать, так еще и дубак лютый стоял из-за техники драконьего всадника, и я начал замерзать.

Знал бы, взял бы куртку…

— Так и будем стоять?! — крикнул я, усилив голос магией. — Или, может, уже сдашься, и поговорим? — добавил я, и в следующий миг огромный ледяной клинок резко обрушился на нас с неба.

Вслед за этим по магу ударила Василиса. Вопль, наполненный гневом и усиленный некротической энергией, сорвался с её губ и устремился прямо в дракона и его всадника.

Мой призрачный рыцарь выставил перед собой щит, защищая себя и нас.

Как же давно у меня такого не было настолько приятных ощущений!

Радость от боя, где на кону стояла жизнь — как же давно у меня такого не было! Тело покрылось гусиной кожей, и я улыбнулся.

Удар меча в щит заставил моего защитника пошатнуться. При этом волна от двух заклинаний, встретившихся в лоб, была настолько сильной, что близлежащие постройки разом снесло — будто бы прогремел сильный взрыв.

При этом нам с Рябушинской, стоящим в эпицентре этого магического катаклизма, даже с места сойти не пришлось.

А затем драконий всадник рухнул.

— Идем! — я кивнул в сторону, падающего с неба дракона.

— Думаешь, он всё…? — неуверенно ответила одноклассница.

— Нет. Раз дракон не исчез, значит, жив, — спокойно ответил я, наблюдая за тем, как ледяная магия нашего противника начала «уходить» из реального мира, возвращая в него тепло. — Минутку, — я остановился и посмотрел на голову Оболонского у себя в руках.

Немного магической энергии, и я нарастил ему костяные ноги — прямо к черепушке.

— Думаю, твое тело оттаяло. Бери Эфиора и найди мне того урода, что допрашивал Василису, — тихо произнес я костяной голове, после чего положил её на землю.

— Сделаю, — ответил архилич и довольно быстро засеменил по траве.

— Идем, — сказал я девушке, но она покачала головой. — Что не так?

— Я даже говорить об этом не хочу, — ответила девушка, и мы отправились дальше.

Вскоре мы оказались возле места, куда упали ледяной дракон и его всадник.

Второй, к слову, превратившись в ледяную глыбу, лежал на земле, а вот его летающего ящера рядом уже не было. Видимо, чародей отправил его восстанавливаться в родной мир, а в глыбу превратился, чтобы не подохнуть от падения. Ну, или защититься от нас с Рябушинской.

Хотя, нет. Стоило нам подойти, как ледяная защита всадника начала трескаться, и спустя несколько секунд лопнула, освобождая мага в черной балаклаве.

— Я сдаюсь! — произнес он, поднимая руки.

Мы с Василисой переглянулись.

— Предусмотрительно, — усмехнулся я. — Кто ты?

Маг молча стянул с головы балаклаву, и под ней оказалось довольно молодое лицо юноши, который мог быть мне и Рябушинской ровесником.

— Игнат Каретников?! — удивленно воскликнула девушка.

Парень развел руками в стороны.

— Я ничего не слышу! — произнес он, указывая себе на уши. — Кха, — он вдруг упал на одно колено, и из его рта потекла кровь. — Мне бы к доктору, — произнес он и снова закашлял кровью.

— Шутишь?! — усмехнулась девушка. — Я тебя…