Пуля Дум-дум

Голова Бруно стремительно возникла над крышкой бара; все это время он сидел, скорчившись, по ту сторону стойки и ждал. Его грязные глаза возбужденно заблестели, когда он уставился на меня; и в его правой руке твердо застыл револьвер.

– Лейтенант! – весело закудахтал он. – Вы забавный человек, честное слово! Вы думали, что напугаете нас до смерти своими рассказами о том, что Линдстром и сын Священника Джоунза вышли на тропу войны?

Штора зашуршала, и я увидел, как в комнату вошел Себастьян. Я наблюдал в пожелтевшее зеркало, как он приближается к бару. Он остановился рядом с Попом Ливви и уставился на своих сообщников неподвижным, полуистерическим взглядом.

– Он пришел в подвал, – пробормотал Себастьян. – Стоял и ухмылялся, пока говорил. Он все знает! Даже о моем удивительном фокусе в стрельбе – о пуле не правильной формы со смещенным центром, о Моране, обо всем!

– Конечно знает, ты, осел! – закричал Бруно. – Кому взбрело в голову выкаблучиваться перед ним и демонстрировать свое мастерство в стрельбе? Кто болтал ему о своих путешествиях за рубеж? Ты! – Бруно негодующе тыкал пальцем. – Все, все ты!

– Мне такой вариант не нравится, – бормотал Себастьян. – Моран был мелкой сошкой, гнильем. А сейчас речь идет о лейтенанте полиции.

– По какой причине здесь оказался лейтенант? – презрительно усмехнулся Бруно. – Чтобы оборонять нас, по какой же еще? Кто больше всех будет скорбеть, если он погибнет, пытаясь защитить нас, – разумеется, мы трое!

Поп Ливви поднял свой высокий бокал и медленно допил, потом поставил его на крышку бара.

– Лейтенант пытался оказать мне услугу, – хрипло сказал он. – Я плачу тем же – услуга за услугу. Бруно, сделай все быстро и чисто – на этот раз никаких испытаний твоих пуль, Себастьян. Я подожду в своей комнате.

Поп вышел шаткой походкой, и молчание продлилось до тех пор, пока он не исчез в коридоре.

– Делай быстро и чисто, Бруно! – передразнил его взбесившийся Брек. – Никаких испытаний твоих пуль, Себастьян! – Он пронзительно загоготал. – Старый дурак! Будьте уверены, лейтенант, мы все решим по-своему! – Вдруг он весь напрягся, всматриваясь через мое плечо.

В зеркале я увидел, что Поп вернулся и стоял в дверном проеме, придерживая занавеску рукой.

– Я передумал, – напряженно сказал Поп. – Отведите лейтенанта в гараж – быстро! – и там со всем покончим. – Он снова вышел в коридор.

– Что он о себе возомнил?! – злобно кипятился Бруно. – Может, нам…

– Делай, как тебе говорят, – нервничал Себастьян. – Спорить будем потом, если хочешь!

Бруно забрал у меня револьвер и положил его на крышку бара; мы покинули гостиную и по коридору вышли на улицу. Пушка Бруно твердо упиралась в мой хребет.

Себастьян в двух шагах настороже следовал за нами.

Поп ожидал нас в гараже, стоя возле древнего автомобиля.

– Подведите лейтенанта сюда, – спокойно приказал он, когда мы появились в дверном проеме.

Смена ситуации произошла так быстро, что, прежде чем я понял, что что-то не так, все уже закончилось.

Бруно издал пронзительный вопль от страха, и его револьвер со стуком упал на пол.

– Назад, к стене! – приказал жесткий голос. – Быстро!

Я обернулся и увидел высокого мужчину с жесткими чертами лица и с безотказным "магнумом" в руке.

Я догадался, что это и есть Линдстром; рядом с ним стоял Зигмунд Джоунз. В его глазах, защищенных линзами очков, угадывался легкий интерес к развивающимся событиям.

Бруно и Себастьян плотно прижались спинами к стене и оба выглядели так, словно вот-вот умрут от страха, прежде чем что-то худшее с ними произойдет.

Задняя дверь автоколымаги неожиданно распахнулась, и из нее вышел третий человек. Он схватил Попа за руку и с силой толкнул к нам.

– Становись к стене вместе с остальными, – отрывисто-грубо приказал Линдстром и внимательно наблюдал за ним, пока он не встал рядом с Бруно.

– Я знал, что ты не перестанешь совать свой нос не в свои дела, Уилер, – послышался знакомый пасторский голос.

Человеком, только что вылезшим из машины, оказался Священник Джоунз. К счастью или нет, но теперь я окончательно удостоверился, что похищение Священника было специально подстроено.

– Сколько там денег, отец? – напряженно спросил Зигмунд.

– Крысы над ними постарались, – злился Священник. – Нам повезет, если хотя бы сотня уцелела.

– Один из них наверняка убил Эдди Морана, – мрачно предположил Линдстром.

– Они украли у меня триста пятьдесят тысяч. – Священник чуть не задохнулся, осознавая гнусность, с его точки зрения, чудовищного преступления. – А потом они убивают моего старого друга, которого я послал только взглянуть, что да как.

– Вы сможете поплакаться позже. Священник, – оборвал его Линдстром. – У нас есть сто тысяч – и проблема.

– Лейтенант, – тихо сказал Зигмунд.

– В чем проблема? – ощерился Священник. – Уилер – хороший коп, он все понял и пытался поймать их собственными силами. Они оказались в его руках – действительно хороший коп! Но в то же самое время он сам влип в их западню, – и вот четыре трупа, которые никому ни о чем не расскажут. Нам – сотня тысяч, которую мы поделим между собой, – И никаких проблем!