Путь к Небу

По пути к Царь-колоколу мы остановились всего один раз – и не по моей инициативе, а по Пашкиной. Нагнав целеустремленную Машу, Иванов что-то ей шепнул и затем, замерев на тротуаре (да, улицы в Кремле к некоторому моему удивлению тоже делились на проезжую часть — мощеную брусчаткой — и приподнятые над ней тротуары), указал пальцем куда-то вверх и влево.

— Вон Георгий, на куполе, видишь? – произнес мой приятель, когда к нему приблизились мы с Викой. – По-прежнему считаю, что он здесь ни при чем, но посмотри на всякий случай.

Конная статуя, о которой вел речь Пашка, была установлена на крыше здания Сената (это название, как и в случае с соседним Арсеналом, услужливо подсказала мне карта меню). От нас до скульптуры было метров сто, а ваял ее явно не Церетели — размерами она не впечатляла и потому видна была едва-едва.

Разглядеть что-то существенное с такого расстояния являлось задачей почти невыполнимой, и все же я попытался. Ожидаемо безуспешно. Не желая сдаваться, я сошел с тротуара, чтобы хоть на несколько шагов приблизиться к разглядываемой статуе — и тут же удостоился внимания со стороны дежурившего неподалеку неприметного доселе постового — даже Маскировка не помогла. Выдав при помощи полицейского свистка заливистую трель, резким движением жезла тот велел мне проваливать с мостовой. Можно подумать, по ней здесь поток машин мчится!

-- Увидел что-нибудь? – спросила меня Маша после моего бесславного отступления обратно на тротуар.

– Нет, – покачал головой я. – Далеко слишком.

– Может, Ки используешь? – предложила Вика. – Ну, на предмет сокрытого?

– Плохая идея, – даже раньше меня возразила ей Антонова. – Не время «разоружаться»!

– Согласен, – кивнул я. – Сейчас наша цель – Царь-колокол. Исследуем сперва его.

– Тогда пошли к нему – чего стоим? – пожала плечами моя сестрица.

Увенчанный золотым крестом, шести-семиметровой высоты Царь-колокол был еще и приподнят на каменный постамент – и действительно выглядел по-монаршьи впечатляюще. С той стороны, откуда мы подошли, он, к тому же, еще и казался совершенно целым. Чтобы взору открылись затянутая металлической сеткой здоровенная дыра и лежащий отдельно, вне постамента, некогда отколовшийся кусок (вышиной почти в человеческий рост и, если верить интернету, под двенадцать тонн весом), нам пришлось гиганта сперва обогнуть. Здесь толпились вездесущие туристы, по очереди и скопом фотографирующиеся с обломком и нещадно потирающие его ладонями – должно быть, на счастье.

На курантах Спасской башни, прекрасно отсюда просматривавшихся, было без четвери двенадцать – то есть до начала урочного «первого часа дня» оставалось еще добрых пятнадцать минут – но на всякий случай я предпочел осмотреть колокол сразу, неспешно двинувшись вдоль восьмигранного постамента. То и дело, правда, вынужденный останавливаться и ждать, пока очередной любопытный турист не соизволит убраться с пути. Нужно признать, что вблизи Царь-колокол выглядел уже несколько менее презентабельно. Большинство рельефных изображений на нем, особенно в нижней их части, было напрочь смазано. Множественные трещины, рассекающие металл, недвусмысленно намекали, что один отколотый кусок – это еще большая удача для сего памятника литейного искусства. Нашлось, правда, и интересное – увы, не с точки зрения задач квеста. Со стороны здания, неподалеку от которого стоял колокол, в постаменте имелось широкое зарешеченное «окно», заглянув в которое, можно было рассмотреть вырванный (вернее, так и не прилаженный) пятиметровый язык никогда не звонившего колокола.

– Ну, что? – поинтересовалась у меня Маша, когда после третьего бесплодного круга я все же прервал обход и присоединился к друзьям.

– Пока ничего, – развел я руками. – Но еще и не время.

– Две минуты осталось, – обернувшись к Спасской башне, сообщила Вика.

– Вот и подождем…

Наконец раздался долгожданный перезвон курантов. С первым же громогласным «Дзынь!» я снова метнулся к колоколу – как известно (хотя, судя по новогодней традиции – известно не всем) новый час начинается с первой нотой мелодии, а вовсе не с последним ударом. Почти все собравшиеся ранее у колокола зеваки-туристы зачарованно уставились на Спасскую башню, и теперь мне почти никто не мешал… Вот только результат оказался прежним: нулевым.

– Не понимаю… – разочарованно пробормотал я. – Вроде же пора…

Пашка, следовавший на этот раз вокруг постамента за мной по пятам, развел руками.

– Может, имелось в виду что-то другое, не время? – осторожно предположила Вика, также державшаяся рядом. – Или как в фильме… Не помню название. Там тоже было что-то вроде квеста – только в Америке. И тоже завязано на часы. Оказалось, что не учли переход на летнее время. Или, наоборот, учли… Не помню.

– «Сокровище нации»! – подсказала забытое сестрицей название голливудского блокбастера как раз подкатившая к нам Маша. – Только вот переход на летнее время у нас давно отменили!