Работа над ошибкой

Вечером, когда Алена вернулась с работы, на столе уже стоял ужин. Эмиль приготовил спагетти с томатным соусом и салат из свежих овощей. После трапезы сестра помогала сыну с уроками. Времянкин, вымыв грязную посуду, уединился в гостиной. Он достал дневник, вписал дату и подробно изложил на бумаге весь прошедший день. Закончив писать, Эмиль принял на полу упор лежа и приступил к отжиманиям. В комнату заглянула Алена.

– Делаешь зарядку? Перед сном?

Эмиль сделал последнее упражнение и поднялся с пола. Он тяжело дышал.

– Утром не успел. Хочу приучить себя к поддержанию нормальной физической формы. Здоровье мне пригодится. Немного внимания к своему организму, соблюдение правил гигиены, бережное отношение к зубам и так далее.

– Вот это правильно. А то я уже разваливаюсь.

– Что с тобой?

– Да… То там, то сям. То поясница, то еще что-нибудь. Возрастное, видимо.

– Возрастное? Тебе тридцать пять!

– Вот бы скинуть лет пять… восемь. Так чтобы сын узнавал.

– Слушай, я помню про твою просьбу. Как будет такая возможность, спрошу. Обязательно.

– Да я так…

Алена оглянулась на закрытую дверь и вдруг перешла на шепот:

– Удалось поговорить с Родионом?

– Ну, так. Перекинулись парой слов, пока шли в школу.

– И чего, чего?

– Трудно, конечно, из него информацию выуживать.

– Я же говорила.

– Доверия нет пока. Спрашивал про хоккей, нравится ли ему и так далее.

– Ага. А он?

– Сказал, что хочет заработать много денег, чтобы купить маме большой дом и тачку.

Алена улыбнулась:

– Мой зайчик. Он такой добрый. Любит маму, золотко мое.

– Мотивация у парня есть. Приоритеты расставлены. Думаю, все будет отлично.

– Хоть бы.

Эмиль начал заводить будильник.

– Ты не рассказал, как добыл документы, – вдруг вспомнила сестра.

Времянкин сначала хотел дать Алене прочитать запись в дневнике, описывающую все произошедшее, но осекся. Он решил, что в этом случае придется рассказать ей о коньке. К этому Эмиль был пока не готов.

– Один мой знакомый работает в соответствующей структуре. Попросил его помочь. Сказал, что это для близкого родственника и тому подобное. Мы хорошие друзья, поэтому он не отказал, – соврал Эмиль.

– Как попросил?

– То есть?

– Он не удивился твоему нынешнему облику? Голосу?

– Мы не виделись и не говорили. Мы переписывались. – Эмиль откашлялся.

– Ну, ясно. И так быстро, главное, все устроилось, – удивлялась Алена.

– Для него это ерунда.

– А запах откуда?

– Уронил в навоз… Случайно. Не спрашивай, где я нашел навоз.

– Это нужно умудриться. Ну… Утром ты говорил про чудеса. Я уж подумала… Абракадабра. А это старое доброе кумовство, оказывается.

– Разве не чудо?

– Чудо, что в нашей семье хоть кто-то обладает связями. Это точно. Ладно, братец, пойду укладывать свое сокровище. Спокойной ночи. И кстати, спасибо за ужин. Потом дашь мне рецепт соуса.

Алена вышла. Эмиль поставил будильник на стол, выключил свет и лег спать.

VII

В течение следующих двух дней у Времянкина начал формироваться четкий распорядок дня. Он просыпался раньше остальных, делал зарядку, принимал душ, готовил завтрак для всех. После школы Эмиль проводил по четыре часа за учебниками. Затем готовил ужин к возвращению сестры с работы. Вечерами читал. Перед сном делал записи в дневнике. Он чувствовал какую-то странную силу в соблюдении режима, в планировании. Это полностью противоречило его прежнему образу жизни, когда Эмиль, напротив, саботировал временной порядок. Прежнего Эмиля угнетало четкое расписание. Это, как ему казалось, делало его несвободным. Теперь все изменилось. Времянкину нравилось чувствовать себя машиной.

Из дневника Эмиля