Работа над ошибкой

На следующий день у школьников начались каникулы. Ян предложил Эмилю сделать небольшую паузу в занятиях, чтобы с первых чисел января приступить к финальной подготовке с новыми силами. Времянкин полностью доверял Яну в части построения репетиционного процесса. По подсчетам Эмиля, до конкурса у него будет еще как минимум четыре полноценных занятия с педагогом. «Пришло время отдыхать – отдыхай!» – решил Эмиль и со спокойной совестью отвлекся на праздник.

Еще через день в актовом зале школы состоялся праздничный концерт, посвященный Новому году. Выступали ученики начальных классов. Родители с умилением следили за театрализованной постановкой из зрительного зала. Окна в помещении были зашторены, сцена освещалась софитами. В темноте зала сверкали вспышки фотоаппаратов, щелкали затворы. Родители отчаянно фиксировали все, что происходило на сцене.

По сюжету представления, злые волшебники убедили Деда Мороза, что дети больше не верят в его существование, на что старик обиделся и решил отменить Новый год. Но появился добрый волшебник, который вызвался доказать Морозу, что ребята, как и прежде, любят его и ждут. Под видом двух юнцов, инкогнито, Дед Мороз и добрый волшебник отправились к детям, чтобы во всем разобраться. Танцы снежинок, хороводы, стихи и песни сказочных героев должны были убедить старика изменить решение. Все это сопровождалось неровным задором фортепианного аккомпанемента.

После перехода на домашнее обучение Эмиль освободился от необходимости участвовать в новогоднем концерте. В этот вечер он вместе с Аленой сидел в третьем ряду зрительного зала. Оба с волнением ожидали появления на сцене Родиона. Последние пару ночей Алена мастерила для сына костюм серого волка.

Голова впереди сидящего мужчины мешала Эмилю наслаждаться представлением в полной мере. Ему то и дело приходилось подниматься с места, чтобы уследить за действием. Алена заметила мучения брата.

– Садись ко мне на колени, – прошептала она.

Эмиль взглянул на сестру, скривив рот, и отрицательно покачал головой.

– Как хочешь, – ответила Алена и переключилась на представление.

Протискиваясь между спинками кресел и коленками зрителей, Времянкин добрался до прохода, пролегающего вдоль боковой стены зала. По нему он дошел до первого ряда и остановился, прислонившись спиной к штукатурке. С этой точки сцена просматривалась гораздо лучше.

Выступали дети, с которыми Эмиль провел в школе почти неделю. Они пели незамысловатую песню про зиму. «Катя, Сережа, Олег, Рита, Анжела…» – вспоминал Времянкин имена детей. На мгновение он задумался о том, как могла бы сложиться его жизнь, будь у него своя семья, дети. Смог бы он заботиться о ком-то, кроме себя? Быть хорошим отцом? Подобные вопросы нечасто возникали в его голове, но, глядя на милую неуклюжесть детей, видя счастливые лица их родителей, Эмиль невольно ощущал почти отеческое волнение. Или что-то похожее. Он улыбался и аплодировал вместе с другими зрителями.

Неожиданно женщина, которая сидела с краю первого ряда, приподнялась с места и взяла Эмиля за руку. В темноте зала он не сразу узнал Елену Евгеньевну. У нее была другая прическа. Не менее экстравагантная, чем прежняя. Не говоря ни слова, резким движением учительница усадила Эмиля к себе на колени.

– Так удобнее, правда? – негромко спросила она.

Эмиль, скукожившись, натянул улыбку и покачал головой в знак согласия. Он не ожидал, что кто-то, без спроса, вздумает перемещать его с места на место. Да еще так легко, без особых усилий. Для взрослого мужчины, кем ощущал себя Эмиль, было довольно унизительно испытать такое. Времянкин поддался решительности Елены Евгеньевны без какого-либо сопротивления. Он сидел напрягшись, в неестественной позе, вытянув руки по швам. Эмиль выглядел как застывшая кукла в руках чревовещателя. Елена Евгеньевна тихонько подпевала выступающим, похлопывая в ладоши.

Времянкин судорожно искал убедительную причину, чтобы слезть с колен учительницы. Он полностью потерял нить концерта и пропустил выступление племянника. Между тем Родион без особого энтузиазма рассказал пару четверостиший – монолог серого волка. После чего был изгнан со сцены Игорем и Вовой, которым достались роли дровосеков.

Близился конец представления. На сцене выстроились все дети, принимавшие участие в спектакле. Заиграло фортепиано. Мелодия, звучавшая со сцены, вернула внимание Эмиля к концерту, и он на время забыл о неловкости своего положения. С первых же нот он заметил, что музыка сильно контрастирует с тем, что исполнялось в течение всего вечера. Это был не к месту приплетенный средневековый хорал. Дети запели хором: